Приключение на Подкаменной Тунгуске. (Путешествие к самим себе). Эсфирь Коблер
чтобы вечер провести с пользой. Девочкам предоставили второй этаж, а парням постелили в просторной бане, обещая, что завтра, перед дорогой, их всех хорошо пропарят.
– Денек отдохнете, попривыкните, попаритесь, а там – в дорогу дальнюю.
– Да, парни, – констатировал Иван Карамзин, засыпая, – это вам не Швейцария, это куда круче. Воздух – как пирог режь, а пироги – потом хоть неделю не ешь.
Глава 2
Проснулись все к пяти часам вечера. Отдохнувшие, довольные и жаждущие деятельности. Выпив по стакану молока, стали слушать, очень внимательно слушать, Чеботарева, который попытался объяснить им, чего он ждет от этой экспедиции.
– Вам, – говорил он, – конечно, интересно оказаться в самом сердце Тунгусской тайны. А у меня, исходившего здесь каждую тропу, есть своя научная жажда и своя теория. Я попал сюда впервые таким же несмышленышем, как и вы. Поэтому четко знаю, чему я вас могу научить, и что вы можете выдержать. Теорию свою и свой интерес я открою вам по мерее того, что мы сможем найти и чего добиться. Я знаю, у Александра Даниловича тоже есть своя тайна, но даже мне он обещал все рассказать только в том случае, если мы подберем ключ к тайне, ответа на которую пока нет. Нам придется нелегко. У нас на пути непроходимая тайга, поваленные еще тогда, в 1908 году, деревья, болота, реки. Это вам не прогулка по горным тропам Швейцарии, хотя и они зачастую опасны, – это тяжелое дело. Если чувствуете, что не сможете, не выдержите – оставайтесь здесь и ждите возвращения группы, вас никто не осудит.
Чеботарев обвел ребят пытливым взглядом. Все молчали.
– Ну что же, значит, жаждете приключений? Только потом не нойте и не причитайте!
Конечно, тропы к эпицентру взрыва давно уже любознательными учеными проложены, люди туда часто наведываются. Теперь рядом и нефтедобыча идет. Но, по существу, ничего не изменилось.
Ночью, когда тьма окутала ближайшие деревья, расселись на скамейке возле дома, глядели на звезды и грелись у небольшого костра. Погреться подошли и хозяйский пес Портос, помесь овчарки с лайкой, и кот Беня, огромный черный котяра с белой грудью и белыми туфельками на лапах.
– Позвольте присесть, – мурлыча, спросил Беня.
Ребята онемели.
Эдик даже сполз на землю, его высокий рост мешал ему разглядеть кота.
– Вечно ты посетителей ошарашишь, – возмутился Портос.
Девочки тихо взвизгнули.
Подошедшие Чеботарев и Шамшурин расхохотались, увидев немую сцену в духе Гоголя.
– Я же предупреждал, – сказал Иван Васильевич, – что чудес будет много.
– Какой же ты красавец, – сказала Лиза, опускаясь радом с Эдиком на землю и обнимая кота, – можно тебя погладить?
Эдик странно покосился на Лизу, а Беня промурлыкал:
– Конечно! – и уселся на колени к девушке.
– Вечно ты со своими нежностями, – проворчал Портос и улегся