Чудовищный капкан поместья Фловерфилд. Алиса Муррано
как притупленная черствость сознания Селестины, сквозь которую, казалось, невозможно было проникнуть никакими средствами.
Маленький Эдгар оказался самым благодарным учеником – ему явно не доставало тепла и нежности. Он с удовольствием слушал сказки, старался заучивать стишки и скороговорки. Он почти сразу привязался к Джоанне и, когда она не была занята, ходил за ней попятам, крепко захватив маленькой ручкой краешек ее рукава или платья. Внимание малыша успокаивало Джоанну.
* * *
Девушка никак не могла отделаться от ощущения, что ее окружает туман лицемерия и ненастоящих чувств. Она все время боролась с собой, убеждала себя, что это ее фантазии, и не стоит придавать им слишком много значимости. Первый и даже второй взгляд могут оказаться обманчивыми.
Джоанна почти всегда пребывала в состоянии из-за опасения сделать что-либо не так. Это была ее первая работа. И у нее не было поддержки мудрой и доброй по отношению к ней женщины – она привыкла к обволакивающей заботе и вниманию Миссис Трамель и теперь чувствовала себя покинутой, одинокой, а часто и вовсе беспомощной.
Одно хорошо – ей не приходилось слишком часто общаться с Мистером Фловерфилдом, который вызывал в ней необъяснимое отторжение. Ей все время казалось, что существует бескрайняя пропасть между тем, что он говорит, и тем, что он думает на самом деле. Уильям Фловерфилд регулярно отправлялся куда-то верхом, а иногда и в двуколе вместе со своим Джо, который, как успела понять Джоанна, принимал активное участие в управлении поместьем и часто выполнял всевозможные поручения Эвелин (по совместимости она была еще и экономкой), а часто и самого хозяина дома. Пыл Сэра Фловерфилда в отношении воспитания детей и надзора за их успеваемостью быстро угас, когда он увидел, что гувернантка справляется и проявляет твердость, не выходя при этом из себя и не теряя доброго чувства к вверенным ей подопечным.
Единственное – Мистер Фловерфилд настаивал на совместном и ежедневном с Джоанной чаепитии. И это могло быть не только время второго завтрака, но и любое другое – в два, три или пять часов. Даже, если у гувернантки были в это время уроки с детьми, она была вынуждена прерваться и провести вместе с Сэром Фловерфилдом не менее сорока минут. Иногда он вовлекал ее в активную беседу (не о детях, а просто о чем-нибудь ему интересном), но чаще чаевничал молча и так сильно погружался в свои размышления, что и вовсе забывал о том, что он здесь не один и начинал шумно прихлебывать, не осознавая шероховатостей своих манер. Он машинально подливал чай себе и Джоанне, и обычно девушка выпивала не меньше трех чашечек. Для нее это было чересчур, но она не могла отказаться из вежливости. И потом было бы странным, если бы она просто сидела за столом со сложенными на коленях руками и ничего бы не делала. А так чай был хоть каким занятием, которым она могла занять себя во время этого странного застольного ритуала.
Однажды