Огненные реки. Евгений Лазаревич Шварц
и нижним, убедился в их готовности к вылету.
Обер-фельдфебель вначале запустил левый мотор, а потом, когда тот устойчиво заработал, занялся правым. Прогрев их до нужной температуры, показал механикам на земле, рукой чтобы те убрали стояночные тормозные колодки из-под колес. Получив в ответ сигнал, что их уже нет, порулил на взлетную полосу и пристроился в хвост к готовившемуся взлететь «бомберу» штабной эскадрильи, который пилотировал Кюхл. И когда майор пошел на взлет, обер-фельдфебель подождал, чтобы пыль хоть немного осела, двинул сектора газа вперед, двигатели вышли на взлетный режим, и Шнайдер прокричал:
– Абфарен!2
Несмотря на то, что моторы ревели на максимальных оборотах, «сто одиннадцатый» вяло набирал скорость. Что, впрочем, было и неудивительно. Шнайдер в этот полет приказал подвесить две бомбы по тонне и еще две по двести пятьдесят килограммов, плюс полная заправка составляла предельную нагрузку, которую мог поднять «Хейнкель 111».
И все же земля с каждым мгновением все быстрее и быстрее убегала под самолет, амортизационные стойки шасси перестали стучать, когда колеса попадали на неровности летного поля.
– Курт, – прокричал штурман, – скорость отрыва сто семьдесят!
– Фридрих, мы перегружены, поэтому подниму от земли птичку на большей скорости.
– Сто девяносто, – вновь прокричал штурман.
Шнайдер кивнул головой, слегка потянул штурвал на себя, и «Хейнкель» медленно, нехотя оторвался от земли и перешел в плавный набор высоты.
То заглядывая в лист боевого задания, то осматривая через остекления кабины воздушное пространство вокруг самолета, штурман стал выдавать команды пилоту.
– Курт, сбор всей эскадры над Морозовской, то есть над нашей базой. На построение всего «крыла» уйдет минут тридцать, как раз к этому времени займем высоту полета пять тысяч метров. И затем плотным строем летим на Сталинград, над ним рассредоточимся и каждая группа будет работать по своим целям.
– Понял, – ответил Шнайдер.
– Штурман, уже четыре тысячи, когда ложимся на маршрут?
– Не волнуйся, командир, по моим расчетам, сейчас майор возьмет направление на Сталинград, и, конечно, мы. За нами наше звено, соответственно все эскадры лягут на нужный курс. Да, как я и говорил, Курт, «дедушка Эрнст» взял направление на Сталинград. Загорелась сигнальная лампа на курсовом автомате компаса как подтверждение, что мы летим строго к цели. – И продолжил: – Впечатляющее зрелище – полсотни бомбардировщиков в плотном строю!
– Да, если русские истребители сунутся к нам, представляю, каким огневым шквалом встретят их наши бортстрелки. Безнадежное занятие атаковать такую армаду, – поддержал штурмана Шнайдер. А затем продолжил: – Фридрих, да их за целый сегодняшний день никто из нашей эскадры их не видел. Но смотри, на горизонте появился весь в дыму Сталинград. Давай, штурман, ложись на нижнюю бронеплиту и настраивай автомат бомбового прицела.
– Есть,
Поехали!