Всей землёй володеть. Олег Яковлев
поганые сыроядцы! – недовольно проворчал он. – Снова придётся мечом их поучить, супостатов. Вон как покойный отец печенегов бил под Киевом. Думаю я, Хомуня, выступать нам надо. Нечего за переяславской стеной сидеть. Соберу дружину, пойду в степь врагов встречать. На корню бы их сничтожить, не дать набрать силу.
Отпустив Хомуню и приказав воеводам собирать воинов, Всеволод прошёл в палату на верхнем жиле и сел на широкий конник[156]. Тяжкие мысли омрачили его высокое чело.
Издревле, из века в век налетают на славянские земли степные орды. Сперва были гунны, за ними следом обры[157] – от этих племён остались одни названия – потом хазары[158], угры, печенеги, теперь – торки. Нет в степях ничего постоянного, не переставая кипит там борьба, одни истребляют и вытесняют других. Но, какие бы племена и народы ни появлялись на ковыльных причерноморских равнинах, какие бы события ни вершились, жизнь там всегда оставалась одной и той же – не сеяли кочевники хлеб, не работали на ниве, а жили только грабежами, разбоем и кровавыми набегами. Вот в нынешнее лето снова явились они на Руси, правда, если верить словам Хомуни, не в такой великой силе, как случалось прежде. Поэтому стоит ли ему, Всеволоду, ждать, когда приспеет помощь от братьев? Да и помогут ли? Изяслав вон, собрался на голядов[159], на Литву – до степи ли ему сейчас? Эх, был бы он, Всеволод, князем в Киеве, устроил бы он тогда воронам в степи обильное пиршество! Голяды и Литва подождут, торки – куда опасней и страшней. Но прочь, прочь беспокойные мысли, не время предаваться мечте, возлелеянной в глубинах страждущей души! Надо спешить готовить переяславскую дружину. И выступать чем скорей, тем и лучше. Иначе торки могут откочевать далеко на юг, тогда ищи их там, на бескрайних просторах! Нагнать бы их сейчас, пока не поздно, перенять на пути, отобрать захваченный полон, иссечь саблями!
После недолгих размышлений князь вызвал к себе в покой воеводу Ивана вместе с Владимиром и, посадив мальца себе на колени, ласково спросил:
– Ну, сыне, пойдём на торков? Пора тебе поглядеть хотя бы на них. Ведь не раз и не два придётся тебе столкнуться с этими погаными ордами. Давай-ка, воевода, возьмём княжича с собой в поход.
Иван одобрительно кивнул головой:
– Ратнику будущему надоть с младых лет ворога воочию увидать. Пущай едет. Ты, княже, не бойся. Я уж за Владимиром тамо пригляжу.
Глаза мальчика светились радостью. Наконец-то он сможет проявить себя, показать всем свою доблесть и воинское умение. Как будут завидовать ему после сверстники, те, кто ещё не выходил на поганых, с каким жаром станут они внимать его рассказам!
Владимира обрядили в лёгкую кольчугу, а в руки дали короткую булатную сабельку – скорее для порядка, ибо какой же воин без оружия отправляется на сечу. Юный княжич лихо впрыгнул в седло.
Мать, обычно такая холодная и отчуждённая, вдруг выбежала из бабинца, заохала и принялась осыпать Всеволода упрёками.
– Куда берёшь дитя такое малое! Вдруг шальная стрела! Не пущу я тебя, Владимир!
На
Конник – здесь: лавка.
Обры – славянское летописное название авар. Союз кочевых племён, главным образом тюркоязычных.
Хазары – кочевой тюркоязычный народ, появился на равнинах Восточной Европы в IV веке. В середине VII века хазары образовали на Волге и Северном Кавказе государство – Хазарский каганат. Около 800 года каган Обадия принял
Голяды – племя угро-финской языковой группы, обитало в междуречье Протвы и Оки. Упоминается в русских летописях XI века.