Он, она и пушистый детектив. Татьяна Полякова
грусть, а уши свисали до самой земли. По словам Николетт, чем собака уродливей, тем она породистей, и это чудо природы, вероятно, считалось в собачьем царстве чем-то вроде принца крови; но хотя Рейно для виду согласился с горничной, он все же не мог избавиться от ощущения, что эта колбаса на кривеньких ножках – не собака, а недоразумение. Вообще, по его мнению, и пес, и слуга были вполне под стать друг другу – оба старые, медлительные, неповоротливые и молчаливые. Вот и сейчас они неторопливо прошли мимо и, как обычно, направились к саду Тюильри.
Сад был полон трепещущих солнечных лучей, детского смеха и женского говора. По дорожкам прогуливались влюбленные парочки, одна или две старушки, сидя на скамейках, что-то с увлечением вязали, прочие женщины делали вид, что присматривают за детьми, но на деле обменивались последними сплетнями – какое платье сшила Берта на помолвку, когда выходит замуж Люсиль и как едва не разорился какой-то Франсуа, но все-таки не разорился, потому что успел получить наследство от тетки Сюзетты. Проходя мимо той, что с увлечением обсуждала с соседкой неведомого Франсуа, слуга вздохнул так громко, что собака с удивлением оглянулась на него. Женщины проводили старика сочувственными взглядами и вновь углубились в беседу об общих знакомых.
А слуга в сопровождении безмолвного пса продолжил свой путь, и чем дальше он уходил от беззаботных парижанок, тем печальнее становились его мысли. Он думал о том, как скверно быть стариком, на которого никто не обращает внимания, а если и обращает, то лишь для того, чтобы сразу же его забыть. Впрочем, так как он питал некоторую склонность к философии, то сразу же утешил себя, что быть старым и больным хуже, чем просто старым, а еще хуже – старым, больным и нищим. Собака трусила возле него, и ее длинные уши мотались из стороны в сторону. Старик поглядел на нее и подумал, что человеку приходится нелегко, а собаке, должно быть, совсем невмоготу, хотя этой еще повезло: недаром же ее хозяин – знаменитый ученый Мезондье, который души в ней не чает. Правда, ученый скуповат, и ему, Антуану Валле, назначил гораздо меньше того, что полагается приличному слуге, но Антуан на него не в обиде. В конце концов, в его возрасте уже можно довольствоваться малым, да и хорошее место отыскать не так-то легко.
Пес вопросительно смотрел на своего спутника, виляя хвостом. Антуан очнулся от размышлений и увидел, что они находятся уже возле выхода из сада. Пора было возвращаться. Покинув сад, слуга и собака вернулись на улицу Риволи и медленным шагом двинулись по ней. Вероятно, в тот день они бы прибыли домой без всяких приключений, но тут мимо них проехал открытый экипаж, из которого выглядывала злобного вида морщинистая дама в бриллиантах, а на руках у нее была белая болонка. Болонка тявкнула, и тут с безразличным ко всему на свете спутником Антуана произошла невероятная перемена: он залаял и, натянув поводок, помчался за экипажем.
– Не так быстро! О, боже мой! Не так быстро! – кричал бедный Антуан, который едва поспевал за псом.
Увы, погоня за мечтой окончилась тем же, чем кончается