Чаща. Наоми Новик
развернулась, прошла через весь зал обратно к лестнице и поднялась на еще один пролет: там мраморный пол был застелен мягкой пушистой тканью. Ковров я никогда в жизни не видела. Вот, значит, почему я не услышала шагов Дракона тогда, на ступенях. Я опасливо прокралась через прихожую и заглянула в первую дверь. И тотчас же отпрянула: комнату загромождали длинные столы, там стояли странные бутыли, побулькивали зелья и посверкивали невиданные искры таких оттенков, какие в очагах не рождаются; здесь мне и на лишнюю секунду задерживаться не хотелось. Но я все равно как-то умудрилась зацепиться платьем за дверь и порвать юбку.
Наконец следующая дверь в противоположном конце прихожей открылась в помещение, полное книг: деревянные полки от пола до потолка были набиты ими битком. Здесь пахло пылью, а свет проникал внутрь лишь сквозь несколько узких окон. Я ужасно обрадовалась, что нашла-таки библиотеку, и поначалу даже не заметила Дракона: он сидел себе в массивном кресле, а на небольшом столике перед ним лежала книга, да такая огромная, что каждая ее страница была длиной с мое предплечье; с ее обложки свисал тяжелый золотой замок.
Я застыла на месте, не сводя глаз с Дракона: ощущение было такое, словно благой совет из книги обернулся предательством. Я отчего-то решила, что Дракон услужливо денется куда-нибудь до тех пор, пока я наконец не подам на стол. Он на меня не взглянул – даже головы не поднял! – но вместо того, чтобы тихонько пройти с подносом к столу в центре комнаты, расставить все для трапезы и улизнуть, я замешкалась в дверях и пролепетала:
– Я… я обед принесла. – Очень уж мне не хотелось входить без приглашения.
– Да ну? – язвительно осведомился Дракон. – И по пути ни в одну яму не свалилась? Я потрясен. – Только тогда он вскинул на меня глаза и нахмурился: – Или все-таки свалилась?
Я оглядела себя. На юбке осталось огромное безобразное пятно от рвоты – я как смогла отчистилась на кухне, но след не сошел – и еще одно, там, где я высморкалась в подол. Вдобавок я в трех-четырех местах заляпалась тушеной крольчатиной, ну и забрызгалась грязной водой из мойки, пока надраивала горшки. Подол еще с утра изгваздался в грязи и потом в нескольких местах продрался, сама не знаю как. Матушка заплела мне косу, уложила ее кольцом вокруг головы и зашпилила шпильками, но прическа давно сбилась на сторону, и теперь на шее болтался громадный спутанный узел волос.
Мудрено ли, что до сих пор я ничего не замечала; для меня-то ведь это все в порядке вещей, вот только платье на мне больно нарядное под всем этим безобразием.
– Я же… я готовила и мыла… – попыталась объяснить я.
– Если в этой башне и нужно что-то отмыть, так в первую очередь тебя, – откликнулся Дракон.
Да, он был прав – но как же жесток! Я вспыхнула и, не поднимая головы, подошла к столу. Расставила все как надо, оглядела труды рук своих и убито осознала, что пока я блуждала по башне, остыло все, кроме масла, которое растеклось по тарелке противной