Под колесами поезда. Николай Леонов
с этим у него проблем не было никогда. Но вот что касается одежды, тут у него абсолютно отсутствовал вкус. Он мог нарядиться в неимоверное старье и носить его с таким видом, будто это последний писк моды. Я же к внешности отношусь довольно трепетно, поэтому вид его невероятной обуви привел меня прямо-таки в ступор. Я заранее приготовила ему подарок, но, увидев его чуни, решила потратиться еще немного. Затащила его в обувной магазин и купила приличную обувь.
– Ботинки на высоком протекторе? – После долгих объяснений Ирины Крячко уже не сомневался, что идентификация подошла к завершающей стадии. Вопреки логике, осознание данного факта его не обрадовало.
– Да, я купила ему ботинки на высоком протекторе, – внезапно севшим голосом произнесла Ирина. Похоже, и до нее дошло, что речь идет о совершенно конкретных ботинках и все ее надежды вот-вот рухнут.
Крячко все еще медлил. Он смотрел на Ирину сочувствующим взглядом, но коробку не открывал. Ирина нервничала все сильнее и, переводя взгляд с коробки на его лицо, затем снова на коробку, бледнела все больше.
– Послушайте, хватит уже ходить вокруг да около, – наконец не выдержала она. – Я не собираюсь падать в обморок или делать что-то в этом роде. Поверьте, я готова к худшему. Неведение все равно хуже всего. Я две недели места себе не нахожу, все думаю, где он, что с ним, жив ли или уже мертв? И мысль о смерти мне кажется не такой ужасной, как мысль о том, что Олег в руках негодяев, которые его мучают, может, даже истязают. Смерть – это окончательно, мучения же бесконечны. Так не мучайте меня! Покажите эти проклятые ботинки, и покончим с этим! Ведь в коробке у вас ботинки?
Стас не ответил. Вместо этого он открыл коробку и вынул ее содержимое. Ирина взглянула на него, громко охнула и снова залилась слезами. На этот раз слезы ее были натуральными. Она плакала так, как и должна плакать живая женщина, с обычными чувствами. Ее лицо скривилось, губы раскрылись в немом крике, подбородок затрясся. Несмотря на трагичность ситуации, Крячко вздохнул с облегчением: как вести себя с убитыми горем женщинами, он знал прекрасно. Бросив ботинок на стол, он подскочил к Ирине, поднес к ее губам стакан с водой и, приобняв за плечи, принялся успокаивать ее, как маленькую девочку:
– Ничего, ничего, все будет хорошо. Плохое иногда случается. Так бывает в жизни. Но это еще не конец, жизнь наладится, вот увидите. Да, сейчас вам плохо, понимаю и сочувствую вашему горю. Попейте воды. Поверьте, вам станет легче. Может, валерьяночки? Или вызвать врача?
Ирина плакала самозабвенно. За все дни ожидания. Слезный поток, казалось, не иссякнет никогда, но так всегда кажется. На самом деле это никак не соответствует действительности. Слезы иссякают, ресурсы организма находят новые лазейки, и человек берет себя в руки куда быстрее, чем сам ожидал. Так случилось и с Ириной. Минут через пять рыдания стихли, уступив место тихой печали и скромному ручейку одиноких слезинок. Она отстранилась от Стаса, забрала у него из рук стакан с водой, осушила его до дна и, почти