Эпоха Отрицания. Олен Стейнхауэр
вперед. – Но правила устанавливаем не мы, а они.
Пассажирка громко вздохнула и выглянула в окошко.
– Ну что, готовы? – спросил Джордж энергичным голосом.
– Всегда, мать твою, – буркнула Трейси.
Глава 06
– Эй, вы! – окликнул Дэвид, приближаясь к крыльцу.
Бишоп улыбнулся ему. Получилась открытая и дружелюбная улыбка.
– Ингрид рассказала мне о ваших книгах, приятель, – сказал он. – С нетерпением жду момента, чтобы почитать…
– Расскажите мне о «Роза Люксембург коммандо».
Безмятежное лицо Бишопа немного дернулось, и Паркер почувствовал вкус победы. И продолжал напирать:
– Если вы такой миролюбивый, Мартин, почему тогда тусовались с террористами в Берлине?
Бишоп отвел взгляд, а потом фыркнул и ответил:
– Никакие они не террористы.
– Немецкое правительство с вами не согласно. И наше правительство тоже. Они даже включены в особый список ООН. Мы с Ингрид как раз жили там, когда взорвалась их чертова бомба. Я стоял на противоположной стороне улицы! Поэтому не говорите нам, что они не террористы!
Писатель повернулся к жене за поддержкой, но та даже не взглянула на него. Как и Мартин, она смотрела куда-то в сторону.
– Тогда вы, должно быть, правы, – спокойно сказал Бишоп, но в его голосе почувствовалось напряжение. – Если все говорят, что это правда, значит, так оно и есть.
Дэвид подошел на шаг ближе.
– Вы сами себя обманываете, Мартин. Но ладно, здесь я согласен. В самом деле. Каждый недоволен своей жизнью. Так уж устроен человек. Вот вы утверждаете, что не их вина. И обвиняете во всем правительство. И большой бизнес. Потом ищете оружие и затеваете революцию! Вместо всеобщей панацеи вы продаете лозунги. Что произойдет, когда один из ваших последователей фактически исполнит то, о чем вы говорите? Вы ведь уже спровоцировали беспорядки в Сент-Луисе, но что, если какой-нибудь студент-старшекурсник застрелит священника или полицейского? Вы ведь знаете, что тогда за вами придут, не так ли? И Первая поправка[12] больше вас не спасет. Не спасет, понимаете?
Глаза Бишопа блуждали по сторонам, но он внимательно слушал. Как, впрочем, и все. Паркер не потрудился понизить голос, и позади него, терзаемые любопытством, собирались другие гости. Им было интересно, что произойдет дальше, как будто их ждал еще один сюрприз Билла, вроде той же пиньяты.
– Судя по всему, у вас больше веры, чем даже у меня, – заметил Мартин.
– Чего больше?
– Веры, – повторил Бишоп, а затем покачал головой. – Слушайте, я все время беседую с людьми. С целыми толпами. Они аплодируют. Иногда даже ликуют. Я с радостью наблюдаю, как они переполнены революционным духом. Но послушайте, приятель, потому что это правда: они не готовы. Они смотрят на меня и видят то, что и вы: парня, который убедительно врет. То, что я вселяю в них, – это не революция, а всего лишь желание выйти и поговорить со своими друзьями о революции. Они не собираются устраивать беспорядки.
– Вы не знаете этого наверняка.
– Я
Поправка к Конституции США, гарантирующая свободы вероисповедания, слова, печати, собраний и жалоб в государственные органы.