Когда выходит отшельник. Фред Варгас
оставив незабываемый зловонный след. Хотя Вуазне знал, что комиссар быстро выбрасывает из головы обиды и неприятности, он с трудом в это верил, потому что сам запоминал их надолго.
Очутившись у дома супругов Карвен, Адамберг некоторое время бродил по короткому и широкому тупику, больше напоминавшему двор.
– Три каштана, – произнес он. – Очень хорошо.
– Я мог бы вам на месте это сказать, комиссар. Если хотите обыскать квартиру, напоминаю: мы ждем ордера от судьи. Все случилось в выходные, а сейчас он по-прежнему изучает документы. Понимаете, изучает!
– Пусть себе изучает, Вуазне, мне и не нужно входить внутрь.
– И зачем же мы сюда притащились?
– Скажите мне, Вуазне, вы разбираетесь в пауках?
– Это не моя сфера, комиссар. К тому же она безгранична. Только представьте себе, в мире сорок пять тысяч видов пауков.
– Жаль. Ничего особенного, лейтенант, но я думал, что вы кое-что для меня проясните. Я только что вернулся из Исландии и стал просматривать новости. Кроме военных столкновений и стремительного загрязнения природы мое внимание привлекла история про паука.
Вуазне насторожился и сдвинул густые черные брови.
– Про какого паука?
– Про того, которого называют отшельником, который снова начал кусать людей в Лангедок-Руссильоне и на сей раз двоих убил, – сказал Адамберг, доставая из багажника металлоискатель. – Начнем с этого дерева, в середине тупика. Снимаем решетки, Вуазне.
Вуазне молча смотрел, как Адамберг включает прибор. Его озадачили рассуждения комиссара, заплутавшие между трех каштанов и перешедшие на паука-отшельника. Он взял себя в руки и стал следить за круговыми движениями металлоискателя.
– У этого ничего, – произнес Адамберг. – Карвен оказался менее хитроумным, чем я думал. Пойдем к тому, что прямо напротив его дома.
– А что мы ищем? – спросил Вуазне. – Металлического паука?
– Скоро сами увидите, – ответил Адамберг, улыбнувшись. – Не пожалеете, что не посмотрели видео. Значит, вы ничего не знаете о пауках-отшельниках и их укусах?
– На самом деле знаю, я немного в курсе дела, – наконец признался Вуазне, несколько раз обойдя вокруг дерева.
– Более чем в курсе. Почему, Вуазне?
– Давным-давно моего деда укусил в ногу паук-отшельник. Началась гангрена, пришлось ампутировать ногу ниже колена. Он выкарабкался, но остался калекой. Он так любил бегать рано утром, до рассвета, даже когда ему было уже восемьдесят шесть. Я иногда бегал вместе с ним, и он мне говорил: “Слушай, малыш, это час равновесия. Прислушайся к звукам: одни звери засыпают, другие проснулись и поднимаются. Слышишь, как шелестят, закрываясь, головки цветов?”
– Головки цветов?
– Да.
– Они правда издают звуки, когда закрываются?
– Нет. Дед больше не мог бегать, зачах и через девять месяцев умер. Ненавижу пауков-отшельников.
Оба замерли. Металлоискатель