«Свет и Тени» «неистового старика Souvaroff». Яков Нерсесов
время уже потеряно, как и внезапность: враг под Ландскроной успел приготовиться дать организованный отпор.
И, тем не менее, 12 мая 1771 г. Суворов атакует с 3 (3.5?) тысячами примерно такой же по численности (до 4-х тысяч?) отряд Дюмурье, который занял очень выгодную позицию на высотах. Его левый фланг упирался в Ландскронский замок, а центр и правый фланг, недоступные по крутизне склонов, были прикрыты густыми сосновыми рощами. Более того, он умело укрепил ее 50—51 орудием, Кроме того, врагу угрожали фланговым обстрелом 30 пушек из Ландскроны. Правда, ему так и не удалось договориться о совместных действиях с Казимиром Пулавским. Последний так и не поддержал французского военспеца, оставив того один на один с малоизвестным тому любителем бескомпромиссных штыковых атак – столь хорошо усвоенных русскими солдатами, дюжими крестьянскими мужиками, привыкших «ломить стеной».
В тоже время Дюмурье не учел стремительно-неистово-непредсказуемой манеры ведения боя своего противника.
Суворов, понимая, что прямой штурм столь сильной позиции повлечёт за собой большие потери, решился на очень рискованный и неожиданный шаг, основанный на его глубоком и тонком понимании психологии боя. Не дожидаясь сбора всех войск, он двинул 150 санкт-петербургских карабинеров и две сотни чугуевских казаков под командованием полковника Шепелева на врага (то ли – во фланг, то ли – в лоб: сведения различаются).
Рассказывали, что вроде бы по приказу французского командующего конфедераты слишком долго (опрометчиво долго!) не открывали огонь по наступающему врагу, преднамеренно подпуская их на убойную дистанцию, а потом уже было поздно: кавалерия успела опрокинуть конфедератов Сапеги-младшего и Оржевского (оба военачальника погибли). Вполне возможно, что быстрота натиска и неожиданность атаки неприятельской конницы ошеломила их: многие из польских ополченцев, не успели пройти полный курс регулярной воинской подготовки. Несмотря на всю выгодность своей позиции, они оказались не готовы к столь стремительному развитию боя и обратилась в бегство: все усилия Дюмурье восстановить порядок оказались тщетными. Следовавшие за русской кавалерией пехотинцы Астраханского и Петербургского полков штыками довершили разгром врага и обратили его в бегство. Несколько верст казаки преследовали бегущих, рубя направо и налево. На весь бой судьба отпустила полякам всего лишь полчаса.
Они лишились примерно полтысячи человек, остальные рассеялись по окрестностям. Потери русских принято оценивать только в 10 раненых (убитых не было вовсе).
Суворов собрался было тут же штурмовать «зудящую занозу» – злополучную Ландскрону, но затем, явно памятуя о первой своей неудаче под ее стенами, все же, отошел на исходные позиции под Замостьем, опасаясь быть отрезанным от своих тылов хоть и небольшими, но многочисленными и мобильными отрядами врага.
Дюмурье свалил все на нерасторопных