«Свет и Тени» «неистового старика Souvaroff». Яков Нерсесов
при армии, нашел себя несхожим на себя: нет той резолюции, нет того терпения к трудам и ко времени, а более всего нет прежних глаз, а без них полагаться должно на чужие рапорты, не всегда верные. Граф Буксгевден, смело надеюсь, выполнит все, как и я. Увольте старика в деревню, который и так обезславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Дозволения Вашего ожидать буду здесь, дабы не играть роль писарскую, а не командирскую при войске».
Император Александр I, узнав об отъезде главнокомандующего прямо перед сражением, посчитал его «сбежавшим» из армии. Ходили даже слухи, что крайне раздраженный государь по началу подумывал предать старого фельдмаршала суду. Но потом, поостыв, из-за уважения к его чину и возрасту (реноме «бабушкиного генерала-„орла“») решил, все же, не делать этого.
Многие сочли тогда (а потом и историки) Михаила Федотовича не только одряхлевшим и потерявшим всякую способность что-либо соображать, но якобы и страдавшим «душевным разстройством», а потому «бежавшим из армии перед лицом грозной опасности».
Скорее всего, он, немало повидавший и повоевавший, причем, в разных армиях, кое-что еще соображал в военном деле. Учитывая крайне безобразное снабжение своей армии продовольствием (по его словам «третья часть армии была распущена для добывания себе пищи и откапывания в огородах картофеля») и, опасаясь за ее неприкрытый левый фланг, Михаил Федотович посчитал отступление наиболее правильным способом действий в такой обстановке. Причем, он хотел отходить лишь до границы, т.е., земли российской империи не попадали бы в руки противника. Своей ретирадой он принудил бы Наполеона растянуть свою операционную линию, еще больше отдалив его от Франции. Как примерно год назад об этом же говорил Александру I перед Аустерлицким конфузом еще один «бабушкин генерал» – М. И. Кутузов. Но Михаила Илларионовича тогда не послушались и на всю Европу «обделались жидким», причем, как в переносном, так и в прямом смысле: у молодого царя (если, конечно, верить рассказам!?) вскоре после битвы был настоящий понос на нервной почве! В тоже время, Михаил Федотович смог бы приблизить русские войска к источникам снабжения и усилил бы их подошедшими из России резервными дивизиями.
Мысль, безусловно, была трезвая (она могла бы значительно улучшить положение русской армии), но к ее воплощению дряхлый, полуслепой, глуховатый и явно страдавший от открывшегося хронического геморроя (как он докладывал царю, «садны от седла») «старый боевой конь» был уже не годен. Геморроидальное кровотечение действительно открывается от нервных потрясений, особенно в старческом возрасте! И в этом случае не только ездить верхом, но и передвигаться пешком очень сложно!
Не исключено, что столкнувшись с реальной действительностью, Михаил Федотович – человек не только немало повидавший за свою богатую на события жизнь, причем,