Последствия. Анна Романова
говорила, что Шелдон давно преодолела этот возрастной порог.
– Меня зовут Сара Ренделл, – быстро заговорила я. – Моя знакомая Джен Грин договаривалась с вами на счет моих проб.
– Да, кажется, что-то было такое, – сказала блондинка и посмотрела на свои наручные часы. – У меня есть десять минут. Переодевайся и жду тебя в зале.
Мне хватило двух минут, чтобы надеть легинсы и топ. В зале меня все ждали. Девушки полукругом выстроились за спиной Шелдон, сидевшей на стуле. Одна из них стояла возле музыкальной аппаратуры и ждала моей флешки. Когда я встала в центр, Шелдон закинула ногу на ногу. Ее поза так и кричала мне в лицо: «Ну, давай, удиви». Среди этих изучающих взглядов был один, который меня поддерживал. Джен показала мне свои кулачки, и я закрыла глаза.
Меня так учили в Мемфисе, и мне это помогало. Нужно закрыть на несколько секунд глаза и представить пустой зал. Есть только я и музыка. И как только она зазвучала, я мгновенно открыла глаза и тут же стала танцевать. В этот танец я постаралась вложить всю грацию и многогранность своей души. Мне хотелось передать смятение, порыв и послесловие, когда после всплеска чувств приходит умиротворение. Это небольшое кино заключалось в трех минутах. Я танцевала одна в огромном зале, и это меня подстегивало еще больше. Но вот музыка закончилась, и я замерла, стоя на коленях, с опущенной головой. Кстати, вот здесь не помешали бы аплодисменты и восклики о том, что это было прекрасно. Ведь они стали первыми зрителями моей постановки. Я подняла голову и посмотрела на Шелдон, в ее лице ничего не изменилось. Оно оставалось таким же безэмоциональным, как и три минуты назад.
– Спасибо, – сказала она, когда я поднялась с пола. – Мне нужно подумать.
Она встала со стула, а девушки разбрелись по залу, с сожалением посматривая в мою сторону.
– Увидимся перед выступлением, – крикнула Шелдон на весь зал. – И чтобы без опозданий. Это наш шанс. Кто знает, может, после этого мы сможем стать танцевальной труппой Кетти Перри.
Шелдон направилась в сторону выхода, а я продолжала стоять, ошарашенная ее ответом. Просто «спасибо» и ничего большего? Неужели этот танец заслуживает рецензии в одно слово? Тогда я бросилась следом за этой невозмутимой блондинкой.
– Шелдон, – крикнула я, и она оглянулась. – Прости, что отвлекаю. Но я хотела бы сказать тебе, что этот танец я поставила сама.
– Хорошо. Я подумаю. Кажется, я уже это говорила.
Она снова шагнула вперед, и тогда я сделала смелый шаг, перегородив ей дорогу.
– Я понимаю, что таких девушек, как я, много, и все хотят танцевать. Но я могу ставить хореографию. И если вам понадобится моя помощь не в роли танцовщицы, а в роли хореографа, я с радостью могла бы вам помочь.
Шелдон кивала головой, пока я говорила, а затем спросила:
– Послушай, ты на репетициях так же себя ведешь? Если да, то это огромный минус. Потому что я не люблю повторять дважды.
Уверенная в себе блондинка и сгорающая от стыда