Заклинательница пряжи. Как я связала свою судьбу. Клара Паркс
школьными друзьями написали, сыграли, отрежиссировали, спродюсировали, сняли и отредактировали эту новаторскую драму, единственное величайшее достижение которой заключалось в эпизодическом появлении приглашенного Майкла Лэндона[34], ныне покойного.
Я играла Элли, остроумную владелицу бара, где ошивались все прочие персонажи – в те моменты, когда их не били по голове арбузами или они не симулировали полную потерю памяти в больнице.
Все это возымело свое продолжение в стремительной, но блистательной карьере дублирования роликов для телевидения, и если память меня не подводит, хватило ее ровно на один рекламный ролик. Я вошла в темную звукоизолированную комнату в одной из студий Тусона, надела наушники, каждый размером с пышку. Пристально вгляделась в моего персонажа на экране – женщину, передающую сумку покупателю и произносящую «спасибо». Это и было мое полотно.
Я хотела, чтобы все получилось безукоризненно, и тут же приступила к работе. Что ею двигало? Каковы были ее мотивы? Нравилась ли ей работа? Было ли это начало или конец ее смены? Пообедала ли она? Я пригляделась более внимательно. В выражении ее лица было нечто… возможно, они с этим мужчиной были любовниками много лет назад, и она надеялась, что он ее забыл, – и в то же время это причиняло ей боль, она чувствовала обиду, что он ее не помнит.
Мы записали около тридцати дублей, пока все не получилось как надо. Я пыталась сделать вставки настолько незаметными и ровными, насколько это возможно, но уверена, что мой голос, так же как и самые искусные петли вышивки, все равно выбивался из той сцены, гладкой во всех отношениях.
Вот так и получается вышивка петлями. Это озвучка, дубляж вязального мира, своего рода помада или парик, накладные ногти, свежий слой краски. Добавь чуть больше и вляпаешься в неприятности.
Вскоре после нашего переезда в Тусон мы с братьями стали свидетелями неудачной попытки такой штопки. После окончательного развода оба наших родителя решили удариться во все тяжкие и вспомнить молодость. Моя мать ходила на свидания со всякими разными ухажерами, типа музыкантов, астрономов и официантов.
Мой отец вскоре влюбился в одну из своих студенток. Они планировали пожениться, но возникла небольшая проблема. Невеста принадлежала к церкви, которая не признавала разводы.
И чтобы новая семья могла состояться по правилам той церкви, брак моих родителей нужно было признать недействительным – не просто с того дня, а как будто «его никогда на законных основаниях и не было». Всем пришлось заполнять горы бумаг, отвечать на множество въедливых вопросов и пересылать денежные переводы. А церковь достала гигантскую волшебную иглу, заправила в нее кипенно-белую акриловую нить и приступила к штопке моего законного детства новешенькими лживыми стежками.
Конечно, эти новые петельки нитей были совершенно очевидны для всех, словно недотепа-детектив в темных очках и с фальшивыми усами прятался за горшком с пальмой. Меня это не впечатлило. Но зато этого оказалось
Майкл Лэндон (англ. Michael Landon, наст. имя Юджин Морис Оровиц (англ. Eugene Maurice Orowitz), 31 октября 1936–1 июля 1991) – американский телевизионный актер, продюсер, сценарист и режиссер, наиболее известный благодаря главным ролям в трех длительных телесериалах «Бонанца», «Маленький домик в прериях» и «Шоссе в рай».