Василий Лановой. Самый обворожительный офицер. Михаил Захарчук
войны быстрее взрослеют и быстрее начинают видеть разницу между правдой и кривдой.
На станции Абамеликово (ныне Петровка) внуков встречал дед Иван. От него дети и услышали страшную весть о том, что началась война. Впрочем, понять это можно было и по низко летящим самолетам, на крыльях которых отчетливо просматривались черные кресты, а на хвостах – свастики. Спустя несколько дней немцы вошли в Стрымбу.
Много лет назад Василий Семенович рассказывал автору этих строк:
– Сначала все наши сельчане наблюдали отступление советских солдат. Они шли, понурив головы, плотной колонной на восток. Потом образовалась пауза. Даже и не вспомню ее продолжительности. А уже затем появились первые немецкие мотоциклисты. В кино очень точно показывают их сосредоточенное и методичное наступление. Вслед за мотоциклистами показались колонны машин, пеших солдат, всяких повозок, велосипедистов, зениток. Так выглядела стальная гитлеровская лавина, этакая орда, чингисхановщина двадцатого века, захватившая все свободное пространство. Дороги им не хватало. Шли по зеленым еще посевам, обтекали деревню со всех сторон. Этот поток, казавшийся бесконечным, двигался через нашу Стымбу что-то около двух недель подряд. Люди стояли у околицы и молча смотрели на захватчиков. Немцы ехали, не опасаясь встретить здесь сопротивление, нагло, в открытую, в касках, несмотря на летнюю жару. Они пели, что-то кричали, ели яблоки, молочные початки кукурузы, показывали в нашу сторону и хохотали. Мне почему-то запомнилось, что многие из них играли на губных гармошках. Доехав до центра села, первые немцы развернулись, постреляли вверх. Им никто не ответил, и тогда они дали ракету своим, что, мол, путь открыт, можно двигаться дальше. А сами подъехали к колодцу, нагло, беспардонно разделись догола на виду у всего села начали обливаться водой, изредка поглядывая по сторонам с видом завоевателей.
Слушая артиста, я поневоле вспоминал о том, что и в мою родную Бушу война пришла точно таким же макаром. Дед Лазарь мне рассказывал, как немецкая стальная лавина пропорола село и покатилась дальше, в сторону той самой Стрымбы, где уже находился маленький Вася.
Еще на подступах к Буше немцы случайно поймали секретаря сельсовета, обнаружили у него удостоверение, печать и расстреляли у обочины. На мосту через малую речушку Бушанку встретился им пьяненький мужичок. Он рванул рубаху на груди, послал захватчиков по матушке и провозгласил здравицу в честь товарища Сталина. На этом его жизнь и закончилась.
В нашем селе бобылем проживал старик-старообрядец с очень большой, окладистой бородой. Он неподвижно стоял у окна своей хаты и молча наблюдал за бесконечно движущимся войском. Два немецких солдата ехали мимо на мотоцикле. Они остановились, долго рассматривали старика, а потом о чем-то поспорили между собой. Один из них вскинул винтовку, тщательно прицелился и точно попал старику в середину лба. По всей вероятности, он выиграл пари.
Но самую страшную смерть захватчики уготовили моей прабабушке