Стингрей в Стране Чудес. Джоанна Стингрей
Борис. – Потрясающе!
– Я могу и дальше привозить разные штуки, которые вам здесь не добыть, – сказала я с воодушевлением. Затем перевела взгляд на гитару и выдержала паузу. – Но тут есть проблема. Таможенники записали все данные гитары на обратной стороне моей таможенной декларации. Вот, посмотрите, все до мелочей, даже серийный номер.
– Асса, е-е, нет проблем, – провозгласил молодой парнишка, которого мне представили по имени Африка. На вид ему было не больше восемнадцати: светлые волосы, дерзкий взгляд и улыбка до ушей, освещавшая все его тонкое, как спичка, тело. Он прибыл в Ленинград из какого-то города на Черном море[25], и все его естество было пропитано ярким, солнечным, южным светом. Он неплохо говорил по-английски, но приветствовал нас всегда словами «Асса е-е!», после чего вздевал руку вверх в задорном пионерском салюте. Несмотря на его уверенный вид и убежденный голос, я все же сильно сомневалась в его способности перехитрить советскую таможню.
– Африка с Тимуром этим займутся, – успокоил меня Борис, закуривая. Тимур кивнул. На его обрамленном темными волосами точеном лице ярко выделялись живые, напряженные глаза. Позже я узнала, что он был основателем и лидером андеграундной художественной группы «Новые художники».
– Важно, что прибыли вы как раз вовремя, – продолжил Борис. – Завтра начинается фестиваль в рок-клубе. Играют многие группы, в том числе и мы. Ты должна обязательно прийти.
– Потрясающе! – воскликнула я, заставив себя на мгновение перестать думать о гитаре. – А что такое рок-клуб, напомни.
– То, что они называют «официальным местом для неофициальных групп». – В голосе его я услышала плохо скрытую иронию. – Принадлежит оно государству, и играют там группы, у которых нет контрактов с государством. Денег нам не платят, так как вся прибыль идет залу, и аппарат[26] там полное дерьмо. – Он улыбнулся. – Но, во всяком случае, мы можем там играть. В каком-то смысле рок-клуб – наш дом. Официально он называется Дом самодеятельного творчества, и он часть профсоюзной системы. Руководит клубом Коля Михайлов[27]. Его все любят, кроме КГБ. Ему приходится тонко балансировать.
– Все это ужасно интересно, – наконец-то подала голос и Джуди. Я видела, что она внимательно слушала весь разговор, нервно царапая джинсы ногтями. – Но как бы из-за всех этих тайных поползновений нам не угодить в беду…
– Знаю, – оборвала ее я. – Но мы для этого сюда и приехали. Я хочу увидеть, как эти ребята играют. Такой шанс выпадает раз в жизни. Практически никто в Америке даже не подозревает, что все это здесь существует.
– Кроме Дэвида Боуи, – усмехнувшись, произнес Сева.
Попасть в беду я не боялась. Тот факт, что вместе с красной гитарой я сумела добраться до Бориса, заставил меня поверить, что КГБ не так уж и мною и интересовался. К тому же, считала я, раз у меня американский паспорт, наше правительство вступится за меня и спасет, как только появится реальная опасность быть отправленной в сибирский Гулаг. Теперь я понимаю, что мне, наверное, следовало быть осторожнее. Однако
В 1980 году в возрасте 14 лет Африка познакомился у себя в Новороссийске с приехавшей туда на летние гастроли ленинградской группой «Странные игры» и вместе с ними приехал в Ленинград.
Аппарат – так на сленге рок-музыкантов называлась концертная усилительная аппаратура и динамики.
Николай Михайлов (1953) – президент Ленинградского рок-клуба с 1982 по 1988 г.