Тереза Батиста, уставшая воевать. Жоржи Амаду
хоть и сама любезность.
– Да и вы, капитан, скажите, где это вы найдете такую девушку, способную все делать и по дому, и в огороде, умеющую читать и считать, и торговать на рынке, да еще такую красавицу? И найдется ли такая в городе, чтобы годилась ей в подметки? Разве что сыщется в столице. Ведь так, капитан?
Капитан спокойно пересчитывает купюры, Фелипа, боясь, что он передумает, вдруг откажется, продолжает поддерживать разговор:
– Я вам скажу, капитан, к нам уже приходил один человек, и не какой-нибудь, хотел жениться на Терезе.
– Жениться? И кто же, разрешите узнать?
– Сеу Жовентино, может, знаете. Парень, у которого плантация кукурузы и маниоки в трех легуа отсюда, у реки. Работящий.
Розалво вспоминает: в базарные дни, по субботам, Жовентино, продав кукурузу, маниок, ботаты и муку, бывало, заходил к ним, рассказывал какие-то истории, толковал о разных происшествиях, задерживался надолго. Фелипа из кожи вон лезла, считая, что предмет его интереса она, но он-то, Розалво, сразу понял намерения этого типа: он шлялся к ним из-за Терезы. И тут же решил прогнать его, но не знал, как это сделать, за что уцепиться. Жовентино очень скрытный, дальше взглядов не шел, два слова скажет и молчит, ну, и приглашал Розалво пропустить по рюмке, Фелипе – пиво, Терезе – лимонад. Фелипа вертела задом, как в молодые годы.
А в одно из воскресений Жовентино появился при галстуке, с разговором о женитьбе. Очень было смешно видеть все это. Фелипа просто осатанела. Целый час торчала перед зеркалом, прихорашиваясь, а парень сидел с Розалво за бутылкой кашасы в ожидании ее появления, а когда она, причесанная и надушенная, перед ними предстала, то услышала, что тот пришел свататься к Терезе. Она тут же выставила парня. Где такое видано: просить руки двенадцатилетней девчонки? Она еще не девушка. Придет же такое в голову! Фелипа была в ярости.
– Я подожду и приду позже, – сказал, уходя, Жовентино.
Теперь она не достанется ни Жовентино, ни Розалво! Капитан кончил считать деньги. Конто и пятьсот мильрейсов – большие деньги, Фелипа!
– Пересчитывайте, если хотите, а я пока вам чек в лавку выпишу.
Он отрывает чек от чековой книжки, карандашом пишет цифру и ставит замысловатую подпись, которой гордится.
– Это вам на покупки в моем магазине. Можете на эту сумму все взять сразу или когда потребуется. Сто мильрейсов, и не тостана больше.
Розалво уставился на деньги. Но Фелипа складывает, заворачивает их в чек и прячет в пояс юбки, и тянет руку.
– Что еще? – удивленно спрашивает Жустиниано Дуарте да Роза.
– Кольцо. Вы же сказали, что подарите кольцо.
– Я сказал, что подарю девушке, это ее приданое. – Он смеется. – Жустиниано Дуарте да Роза никого не оставит без внимания.
– У меня оно сохранится лучше. Девушка в этом возрасте не знает цены вещам: может потерять, где-нибудь оставить. А я сохраню для нее же. Она моя племянница. У нее ведь нет ни отца, ни матери.
Капитан внимательно