Мухтарбек Кантемиров. Татьяна Свичкарь
мальчика заворожила одна из героинь – девушка, мастерски метавшая ножи. Человек стоял, а она ножами обрисовывала его силуэт.
Известное дело – посмотришь фильм, и настоящая жизнь кажется такой скучной и обыденной, и так хочется почувствовать себя причастным к жизни героев!
Повстречаться с призраком-аламасом Мише было невозможно.
А ножи…
Вспоминает Мухтарбек Кантемиров
– Я помню, как меня зажег момент, как девушка метала… Он меня так впечатлил, что я сразу, на следующий день – у нас же кинжалы всегда были – взял самый маленький и пошел метать.
Кидать начал – снизу. Нет, не в деревья. В живое рука не поднималась. Какие-то доски находил – в цирке их полно. И после репетиций…
Папа говорил:
– Молодец, Мишенька, это очень пригодится тебе.
Как будто чувствовал, что будет «Не бойся, я с тобой».
И поощрял меня – рассказывал о знаменитых метателях, которых видел в жизни.
«Мы работали у Гагенбега в Гамбурге, и с нами работал американец, – говорил папа, – Великий мастер! Наша труппа была – десять человек – и он получал почти столько же, сколько мы все.
Но он настоящий ковбой был. Уникальный.
На лассо ловил лошадей – сумасшедшие трюки делал. Выпускали одну лошадь – он ее за шею ловил. Выпускали двух – он становился на барьер и ловил за шею одну лошадь, потом – двух, потом трех одновременно.
А потом выпускали одного коня, и он спрашивал:
– Скажите, за какую ногу ловить?
Кричали:
– Переднюю. Правую!
– Хорошо: передняя, правая.
Безошибочно все делал.
Выводил партнершу – худенькая, красивая балерина – ставил к щиту и метал по контуру близко-близко. Стоял от нее – метрах в трех, и по контуру ее обрисовывал.
Потом ножи вынимали ассистенты, и она опять стояла. Он брал в руки шесть топоров – и метал топоры. На каждом обухе была вот такая пробка. Над головой один входил, два около щек, один – между ног и два – по бокам от ног.
Каждый топор четко вставал. И он в каждый – в обух – метал ножи. Это вообще ужас. Если нож соскользнет – точно в лицо попадет. Это немыслимо.
Потом выносили ему хлысты. Он щелкал, щелкал…
Партнерша вставала, он предметы сбивал у нее с головы, потом она брала сигарету на мундштуке. И он сигарету перерубал три раза. Длинный хлыст – метров пять. Четко-четко-четко – тремя ударами.
Папа говорил:
– Дети мои, он получал бешеные деньги, но он был труженик. Видели бы вы – он хлыст подвешивал к потолку, а вниз – гирьку. И хлыст висел, пока он не работал. Потом он снимал его, и хлыст был ровный-ровный. Идеально точный. Это страшная штука. Партнерша держала на весу яблочко, и он ударом хлыста – разрубал его пополам.
По пять-шесть часов репетировал! Лассо, ножи, хлысты… Мы все это видели. Никакой зависти не было, что он сумасшедшие деньги получает.
Такие рассказы меня тоже зажигали
Я начинал чувствовать,