20 бесенят и 1 кретинка. Надежда Георгиевна Нелидова

      Какая бы погода ни стояла на дворе, какие бы перемены не случались в жизни (подписка на облигации госзайма, 100-летие со дня рождения Ленина, ползучий брежневский дефицит, опустошивший полки магазинов, и даже сборы мамы и папы на Кубань (папа крупно поссорился с директором школы, а на юге требовались учителя и давали благоустроенный домик с фруктовым садом) – мама не изменяла своим кулинарным традициям.

      Жидкое тесто заквашивалось с вечера. От него пахло кисло и сладковато, на поверхности лопались пузырьки. Утром мы просыпались от потрескивания дров в русской печи – разумеется, сложенных «колодцем»: четыре вдоль – четыре поперёк, четыре вдоль – и так далее.

      Гремела знаменитая чугунная чёрная сковорода. Мама ловко вертела ею перед огнём, насаженной на палку-ухватку, а блинами так вообще жонглировала. Хоп – подброшенный тестяной круг подпрыгивал, переворачивался и смачно шлёпался ровно на место. Блины получались гладкие и белые, только кое-где чернели крапины от стрельнувших угольков.

      Книгами о здоровом питании тогда не увлекались, про вред жареного и жирного слыхом не слыхали. Но вот мама пекла настоящие диетические блины – посуху, лишь смазывая сковороду кусочком сала.

      Нас встречал накрытый стол. Нет, не так – нас встречал НАКРЫТЫЙ СТОЛ. В центре – блюдо с горкой блинов. Вокруг всё свободное пространство уставлено мелкими блюдечками, тарелочками, мисочками.

      Блюдце с густым растопленным подсолённым сливочным маслом, всё в рыхлых белых пенках. Ещё одно – с маслом и распущенными в нём яйцами всмятку – это самая вкуснятина! Блюдечко с мелко порубленными рыжиками и чесноком, заправленными постным маслом – фу, а вот папа это обожает. Блюдечко со сметаной, которая не падает с блина, как ни тряси, а сидит плотно, как шапочка белого зефира («Не балуйся за столом!») Блюдечки с вареньями минимум четырёх сортов: земляничным, малиновым, крыжовенным, смородинным.

      Глаза разбегаются, не знаешь, куда макнуть блинчик. В результате алчно тычешь туда и сюда, и очень скоро сметана окрашивается в розовый вареньевый цвет, а в варенье расплываются масляные и сметанные разводы.

      Папа сворачивал блин фунтиком, заполнял его грибками и отправлял в рот. Мы старались подражать папе, но у нас так ловко не получалось. Варенье или масло обязательно проливалось и пачкало лицо и руки («Будете безобразничать – вон из-за стола!»)