Гордиев узел. Бернхард Шлинк
до чего же ты любопытный и въедливый тип! Умею – и все! Какая тебе разница, кто меня научил?
Однажды в июне Георг вернулся из Марселя около полуночи. Он остановился на холме, с которого был виден дом. Садовая калитка была открыта, окна на кухне, в каминной и столовой освещены. Свет горел и на веранде. Из дома, несмотря на приличное расстояние, доносилась музыка. Франсуаза любила включить магнитолу погромче.
Георг сидел в машине и смотрел вниз. Ночь была теплой, а изнутри его грело радостное предвкушение возвращения домой. «Сейчас я приеду, откроется дверь, она выйдет, и мы обнимемся. А потом мы выпьем кампари с грейпфрутовым соком, будем ужинать, и беседовать, и ласкаться друг к другу». Он вдруг вспомнил, что Франсуаза в последнее время стала какой-то раздражительной и обидчивой, и подумал, что ему сейчас надо быть с ней особенно нежным и чутким. И это тоже была приятная мысль.
Потом, когда они уже лежали в постели, он спросил ее, не хочет ли она выйти за него замуж. Она застыла в его объятиях и не ответила.
– Эй, Кареглазка, что с тобой?
Высвободившись из объятий, она включила свет, села и посмотрела на него с отчаянием и неприязнью:
– Ну почему ты не можешь оставить все как есть? Почему ты все время давишь на меня? Зачем ты загоняешь меня в угол?
– Но что я такого… сказал или сделал? Я люблю тебя, я еще никогда так не любил, и мне с тобой так хорошо, как никогда еще…
– Ну так и оставь все как есть! Оставь, слышишь?.. Прости, милый, я знаю, что все это из лучших побуждений… Я не хочу огорчать тебя, я так хочу, чтобы тебе было хорошо!..
Она прижалась к нему, стала осыпать его поцелуями. Он сначала хотел отстраниться, прервать ее ласки, продолжить начатый разговор, но, увидев ее наглухо закрытое лицо, сдался и покорно позволил ей целовать, и тихонько покусывать его соски, и делать все то, что она обычно делала, чтобы его возбудить. Потом оргазм накрыл его горячей волной; Франсуаза крепко обнимала его, а когда, уже засыпая, он вспомнил свое предложение о женитьбе, оно показалось ему самому нереальным.
10
Реакция Франсуазы на его предложение была не единственным тревожным сигналом. Позже он распознал их все задним числом. И признался себе, что просто не хотел их замечать.
Ее внезапные уходы. В пятницу вечером Георг возвращался из Марселя домой, она встречала его в веселом настроении, в предвкушении уик-энда. Они отправлялись в «Старые времена», болтали весь вечер с Жераром и Катрин, валялись все утро в постели, потом Георгу нужно было садиться за перевод. Ночью или к утру воскресенья он выполнял свою норму, они завтракали и шли гулять среди виноградников, плантаций помидоров и дынь или по лесу на склоне Люберона. Вернувшись домой, они устраивались в постели с чаем или шампанским. Это стало их обычным жизненным ритмом в выходные дни. И почти каждый раз в четыре или пять утра Франсуаза уходила.
– Мне надо идти.
– Что?.. Как – идти?
В первый раз, когда она встала вот так и потянулась за трусиками, Георг был совершенно