Скандал в Институте благородных девиц. Марина Ефиминюк
взрослому мужчине явно поджимал пальцы. Однако благородные девицы в нашем институте никогда не отличались логикой и воображением, за моей спиной зашелестели ехидные шепотки:
– Я слышала, что богатство мужского гульфика определяется по размеру туфли.
– Неудачник, – отозвалась вторая сплетница. – Спорим, что он сбежал в провинцию от мамы?
– Девочки, грешно смеяться над убогими, – с азартом пошутила еще одна.
– Все свободны! – рявкнула наставница Ру и стремительной походкой покинула бальную залу. Переговариваясь и бросая на нового преподавателя насмешливые взгляды, девицы потянулись на завтрак.
– Я узнала твой ботинок, – едва слышно пробормотала Рита, утягивая меня к дверям. – Все еще не готова рассказать?
– Нет.
– Хорошо, но если лучшая подруга умрет от любопытства, то помни – виновата ты! – обиделась она, хотя знала, что правду не вытащит из меня даже раскаленными клещами. Ри подлила бы в еду сыворотку, развязывающую язык, но зелье решительно не действовало на представителей магической братии.
– Спасибо, – одними губами вымолвила я, когда мы прошли мимо Ленара.
За то, что он спас меня от домашнего ареста, в новом эротическом романе Бевиса Броза я решила подарить герою Кристофа умопомрачительный фигурный пресс с шестью кубиками. Он с честью их заслужил. А когда обнаружила под дверью коробку с разнесчастным ботинком, то от прилива чувств мысленно одарила еще и мастерским владением мечом. Пусть огрызается голодному дракону не голыми кулаками.
Глава 3. Неизведанные грани литературного таланта
– Вы же благородные девицы! – грохотала наставница Ру, тыча пальцем в стопку из трех зачитанных до дыр рукописей Бевиса Броза. – Цвет магических рас!
Цветок с зачатками магического дара и цветок, даром не обремененный, в смысле, мы с Ритой, покаянно опустили головы. С другой стороны, подружка с разноцветными волосами вполне могла сойти за розу из Волшебного леса, если, конечно, у них имелись полосатые розы…
– Госпожа Вермонт! – рявкнула деканша.
– Я здесь, профессор! – вздрогнула я, возвращаясь в реальность, где нас накрыли с поличным при передаче запрещенных рукописей и теперь пытали. Кабинет ведьмы Ру, в отличие от учебных аудиторий, был неплох – с камином и книжными шкафами, заставленными законоведческими сводами. В окно светило весеннее солнышко, и в косых лучах плавали пылинки, похожие на крошечные звездочки.
– Никогда бы не подумала, что вы интересуетесь подобной… – она сморщилась, – похабщиной! Вы же выпускница отделения изящной словесности!
Узнай ведьма Ру, что я не просто интересовалась, а сочиняла известное непотребство, то признала бы меня адептом разврата и предала анафеме. В смысле, заставила ректора отчислить из института, наплевав на высокие баллы и три месяца до выпуска.
– Декан Орди, вы ничего не хотите добавить? – напала Ру на едва сдерживающую зевоту наставницу отделения изящной словесности.
Мы