Черчесов: Стани, Стас, Саламыч. Иван Жидков
чехами и даже в 2008-м, когда кое-как победили сербов в Бургхаузене, мы точно так же не понимали ничего. Исключением был 2012-й, когда казалось, что у нас суперсборная, после того, как та лихо сработала на публику, победив в Цюрихе Италию. Но, видимо, кто-то что-то не рассчитал, и команда встала к концу группового турнира, который начала разгромом Чехии 4:1. А может, и не рассчитывал никто и ничего вовсе.
После матча с Австрией (0:1), в котором сборная России создала ровно один голевой момент, у меня был только один вопрос к Черчесову: почему вы каждый день не рассказываете нам о нагрузках, как это было два года назад, когда каждый игрок выходил в микст-зону с этим словом на лбу? Но тренер сам высказался на эту тему:
– Да, свежести нам тоже не хватило, но алиби для себя не ищем.
При этом Черчесов выглядел недовольным, даже каким-то чересчур естественным. Да, все, кто в здравом уме, считались с тем, что матч с австрийцами станет скорее обозначением намерений, но неточностей было слишком уж много. И если прессинг и переход в атаку («пресинг унд умшальтшпиль» – те самые немецкие слова, с которыми каждое утро просыпался играющий тренер «Виктории» (Бакнагг) Ральф Рангник) фрагментарно получались, то продолжения в последней трети мы практически не видели. Без четкости взаимодействия в средней линии и доставки мяча нападающим создавалось ощущение, что сборная России собирается забивать мяч в ворота катящимся вагоном, без помощи ног.
Как назло, на матч зашел еще и Жозе Моуринью. Да-да, судя по тому, как скромно он сидел на своем рядочке, согнувшись почти буквой «г», складывалось ощущение, что он именно «зашел». Пошел слух, что он просматривает Головина и Смолова. Но если Александр и Федор и знали о присутствии Моуринью, то сделать с этим ничего не могли – нагрузки действительно были слишком ощутимыми, чтобы раскрыться перед наблюдателем хотя бы на восемьдесят процентов. И Моуринью сам наверняка понимал, что такое национальная сборная за две недели до начала большого турнира. Поэтому и смотрел готовящегося к отпуску нападающего Арнаутовича.
Пока кто-то переживал за то, что у Головина и Смолова в мыслях – будущие контракты, стоило напрячься по другому поводу: связка Головин – Зобнин – Кузяев до встречи с Австрией существовала только на бумаге. И настораживало то, что времени для того, чтобы ей обрести материальную оболочку, оставалось очень мало. Притом, что Зобнин прилично выдержал встречу, даже сумев «на зубах» прибавить в конце.
Зобнин – футбольный «ребенок» Черчесова. И живое подтверждение того, что Бесков в Станиславе Саламовиче остался навсегда. Молодому хавбеку с широким диапазоном действий, но не очень выраженными чисто игровыми качествами, Черчесов доверял в «Динамо» и был намерен верить в него и в сборной. После той самой травмы Романа в Венгрии тренер, разумеется, прятал эмоции держась нейтрально. Но можно предположить, как много элементов выстраивания игры сборной он связывал с Зобниным. И как был разочарован.
– Были