Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ. Тим Листер
гладко выбритый, с копной черных волос, полный и круглолицый, он был неуверенным в себе и робким, легко попадал под чужое влияние и во всем слушался Захера.
Ничто не говорило о том, что оба планируют совершить в Дании теракт.
В сентябре 2006 года Захер, Андерсен и еще несколько экстремистов были арестованы в Вольсмосе в результате успешной операции датских спецслужб по внедрению агентов в среду исламистов. Возмущенная публикацией в Дании карикатур на пророка Мухаммеда группа задумала нападения на здание датского парламента, ратушу Копенгагена и редакцию датской газеты «Юйландспостен». В ванной квартиры Захера полиция нашла стеклянную банку с 50 граммами взрывчатки. Его осудили и приговорили к 11 годам. Андерсен получил 4 года[38].
Среди исламских радикалов в Вольсмосе я стал чем-то вроде знаменитости после интервью одной датской газете, в котором отказался осудить теракт 11 сентября 2001 года, раз люди на Западе продолжают поддерживать санкции США против Ирана, в результате которых в Иране умерло много детей. Сравнение не совсем корректное, зато обеспечившее мне множество друзей в радикальных мечетях[39].
Работы у меня не было, но я продолжал получать пособие от датского правительства для учебы в Йемене, хотя мне было далеко за 20, жил я в Дании и даже не ходил в вечернюю школу. Эти средства позволяли мне проводить дни в молитве. Я писал на исламистских дискуссионных форумах и следил за растущим архивом джихадистских видео. Я постепенно принял воззрение такфиров и стал считать некоторых других мусульман кафирами – неверными. Среди них был Насер Хадер, сирийский иммигрант и первый мусульманин, избранный в датский парламент, который говорил по радио о совместимости ислама и демократии. А потом принялся критиковать законы шариата. Вне себя от гнева, я написал на исламистском интернет-форуме: «Он – муртад [отступник]. Вам не нужна фетва, чтобы убить его».
Моя преданность идее и вере не знала границ. Я с другими потенциальными джихадистами, включая Захера, тренировался в стрельбе в секциях пейнтбола.[40] Однако для нас это была не игра – мы уменьшали защитное снаряжение, чтобы при попадании шарика чувствовать боль. Один вид тренировки даже включал вызов на себя огня другой команды. Хотя я тогда об этом не знал, но за всеми моими действиями, особенно в Интернете, следили датские спецслужбы. Я оказался в двусмысленном положении – одно министерство Дании меня финансировало, другое предоставляло местожительство, а третье следило.
Повсюду наблюдались рост численности радикальных группировок и их объединение, разведывательные службы изо всех сил старались понять, кто из их членов террорист не только на словах, но и на деле.
Кариме не нравилось ни в Оденсе, ни в Дании, а к началу 2003 года она была беременна нашим вторым ребенком. Я надеялся, что в Великобритании ей будет лучше. Во второй раз я отправился в Англию на поиски работы и квартиры, чтобы обеспечить жену и детей. И снова выяснилось,
В сентябре 2006 года… приговор: – см. Elisabeth Arnsdorf Haslund, «Titalt: Mit TATP var ikke farligt», Berlingske Tidende (Denmark), 13 September 2007; «Denmark convicts men in bomb plot», BBC, 23 November 2007. Подробнее см. Morten Skjoldager, Truslen Indefra: De Danske Terrorista, Lindardt og Ringhof, 2009, pp. 191–203.
Среди моих друзей был женившийся на датчанке марокканец Саид Мансур. Он часто ко мне заходил, а занимался тем, что тиражировал CD- и DVD-диски с записями проповедей представителей «Аль-Каиды». Ему приписывали контакты с Омаром Абделем Рахманом, незрячим египетским имамом, участником заговора, целью которого стало первое нападение на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке в 1993 году. После трех визитов сотрудников полиции к нему домой Мансур стал первым в Дании осужденным по новому антитеррористическому закону. Но в 2009 году его освободили, и он ушел в подполье. После тюрьмы в феврале 2014 года его снова арестовали по обвинению в подстрекательстве.
Мой друг-пакистанец Шираз Тарик, впоследствии погибший в Сирии, тоже посещал секции пейнтбола.