Жития Грешка и Гармонии. Книга вторая. Игорь Галеев

      Герой (в виду имею Сашку)

      Проблемы друга разделял

      И в пьяном виде угнетал

      Истериками всю общажку.

      Он рвал одежду, в двери бил

      От пониманья, что бескрыл…

      Как посторонний созерцатель,

      Теперь о прошлом я глаголю

      И рассуждаю себе вволю,

      Найдя спокойствие в кровати.

      Ну а ему-то каково,

      Что без кумира и без света

      Заброшен в жизнь слепым щенком?

      Пути-дороги замело

      И далеко нам всем до лета,

      С мозгами мерзлыми притом.

      Я ядовит? Увы, немного.

      Мой слог претит стальным умам.

      Но смертной влаги миллиграмм

      Больным – бальзам. Не веря в бога,

      Не зная духов и чертей,

      Живем в плену пустых страстей.

      Сегодня – хлеба изобилье,

      И масло можете купить,

      А если денег подкопить,

      То скроете свое бессилье

      В квартире новой планировки

      За ширмой тюли и ковров,

      За хрусталями ширпотреба —

      Все это требует сноровки,

      Как говорил Олег Чуднов:

      «Мирами правит ломоть хлеба».

      А он чудное говорил!

      Был прям порой, как беспардонность,

      Но, несмотря на эту склонность,

      Бывал в беседах нежно мил…

      За что, наверное, девчонки

      За ним таскались, как болонки.

      Друзья в одном котле варились

      И жили в комнате одной,

      Что вытворяли, боже мой!

      Но все же, как могли, учились,

      Учились, как хирургом стать:

      Как резать, как скреплять нам кости,

      Как зашивать ножные раны,

      Как правильно нас бинтовать,

      Чтоб снова мы ходили в гости,

      Чтоб снова мы бывали пьяны.

      Зубрили общие науки:

      Кто что сказал, куда идем…

      На лекции ходили днем,

      А в сессию терпели муки

      От самодуров-педагогов,

      Каких еще на свете много. В

      Часы «свободные» (Эйнштейн —

      Тире – поймите «относительно»)

      Читали книги упоительно

      И пили пиво иль портвейн.

      В последнем случае – печально

      День завершался, а наутро

      Сгорала память от стыда,

      Который дан нам не случайно,

      Как и наука камасутра,

      Стыд нам полезен иногда.

      Друзья учились без призванья:

      Чуднов соперничал с папашей,

      Судьба сыграла шутку с Сашей —

      Он материнские желанья

      Привык покорно выполнять

      И должен был хирургом стать.

      Но должен – суть не значит будет.

      Мы знаем: юность все равно

      К Вершинам рвется. Ну а Дно

      Ждет и правителей, и судей…

      Мечтатель я. И потому

      Ни обстоятельства не смогут,

      И ни