На острие. Елена Кутузова
даже частично обитаемое. По крайней мере, ночами в нем горели электрические лампы, а не свечные огарки. И крышу подновляли, чтобы не текла.
А еще оно было высоким.
Ощущение полета длилось мгновение и не успело захватить. Приземление получилось жестким, подошвы словно электрическим разрядом прошило, пришлось даже перекат делать.
Ларс мягко упал рядом и тут же вскочил, высматривая дальнейший путь.
Но сейчас вела я, ему оставалось только не отставать.
Расчет оказался верным: никто не подумал, что мы сунемся в помещения охраны.
Сейчас они пустовали – всех выгнали на облаву, и проскочить здание насквозь оказалось просто. А там – открытое окно, асфальт под ногами и – безумный, выматывающий бег.
Я петляла, как заяц. Неожиданный финт помог обойти полицейских и даже нескольких саро. Но техника работала исправно, тысячи, миллионы камер накрывали Город сетью, и негде было укрыться от их черных глаз.
Разве что нырнуть в проулок, такой узкий, что раскинув руки, можно коснуться стен. Добежать до тупика и резко, на пределе сил взлететь по отвесной кладке и приземлиться уже на той стороне, а потом шмыгнуть в ближайший подвал.
Спину обжигает холодом, и я спотыкаюсь: нас все-таки увидели. Саро. Высокий, в идеально сидящем костюме, с убранным в ножны мечом…
– Ларка! – шипит Ларс и тянет меня дальше, к другому окошку, а оттуда – в подворотню.
А так хотелось развернуться и вцепиться ногтями в это чисто выбритое лицо, погрузить пальцы в глазницы, вырвать эти безумные, но такие страшные глаза.
– Ларка! – оплеуха приводит в чувство. – Рехнулась? Бежим!
Мы не знали этот район также хорошо, как свой. Но взгляд привычно подмечал упоры для ноги, щели, дыры в подвалах, куда можно нырнуть и спрятаться. Разглядеть бы еще камеры!
Через пару минут к нам присоединились еще бегуны. Мчались чуть впереди, словно показывая дорогу. Знак, понятный всем паркурщикам Города, сообщил, что парни просят довериться.
Выхода не было, и мы помчались за ними.
Подворотня, щербатая стена, балкон… Громкие и злые крики вслед – кто-то из жильцов остался недоволен, но провожатые даже не замедлились. Еще с четверть часа гонки по незнакомой трассе, и они нырнули в какую-то сараюшку.
– Сюда! – легко отодвинули кресло, под которым оказалась дыра. – Отсидитесь там.
И, оставив нас в темноте, исчезли.
– Что дальше? – спросила у Ларса.
Тот напряженно прислушивался к тишине. В какой-то момент она сменилась голосами, топотом ног, грохотом роняемой мебели. Я закусила губу, чтобы не закричать от страха и почувствовала, как пальцы Ларса сжали мою ладонь.
Стало спокойнее.
Над головами заскрежетало – это сдвинули кресло. Не знаю, почему они не увидели закрытый деревяшками лаз, похоже, что-то помешало, потому что шаги простучали к выходу и все стихло.
– Что дальше? – билось в голове, но сказать это даже шепотом я не решалась. Единственной связью с реальностью оставалась рука Ларса, в которую вцепилась, как в соломинку.
Наши пальцы