Орлы Екатерины в любви и сражениях. Николай Шахмагонов
было учтено то, что у него сложились самые добрые и искренние отношения с сыном императрицы и Орлова, теперь уже наименованным Алексеем Григорьевичем Бобринским.
Дерибас своевременно определил и то, что его покровитель Алексей Орлов уже не будет иметь того огромного влияния при дворе, как в пору возвышения брата. Что делать? И тут он совершил ещё один удачный шаг в жизни. 27 мая 1776 года женился на внебрачной дочери Ивана Ивановича Бецкого Анастасии Ивановне Соколовой, камер-фрейлине императрицы. Это сразу приблизило его ко двору. Даже при бракосочетании присутствовали императрица Екатерина, Григорий Александрович Потёмкин и наследник престола великий князь Павел.
Ну что ж, родство с Иваном Ивановичем Бецким, президентом Императорской Академии художеств и попечителем всех учебных заведений Российской империи в том числе, а по вполне понятным причинам, даже в первую очередь, кадетского корпуса, тоже немало способствовало карьерному росту.
Внебрачная дочь… Выгодна ли такая партия? Наверное, не всегда. Но тут случай особый. Быть может, Алексей Орлов ввёл его в курс дела, который вполне мог если и не твёрдо знать, то, во всяком случае, догадываться об особом положении Бецкого при дворе императрицы Екатерины.
А вскоре он стал свидетелем того, как императрица примчалась принимать роды у его жены Анастасии…
Родилась дочь, которую назвали Екатериной. Крестила её сама императрица, ведь она приходилась ей родной тёткой…
Интересно, что вторую дочь, которую тоже крестила императрица, назвали Софьей, явно не случайно, ведь Екатерина Алексеевна в бытность свою принцессой была Софией-Фредерикой…
Ну а Алексей Бобринский продолжал учёбу в корпусе, и Бецкой не переставал сам следить за его воспитанием и обучением, причём сообщал о нём императрице, по словам Петра Майкова, «все малейшие подробности и на все касающееся Бобринского испрашивал её разрешения и согласия».
Был постоянным наставником Алексея и Дерибас.
«Известный Бернулльи, посетивший в 1777 году Петербург, видел в лагере кадет в палатке Рибаса, Бобринского, молодого красивого взрослого человека (wohlgewachsen) лет 14—15, который хотя воспитывается как кадет, но находится под особым надзором Рибаса, производит видное впечатление и даёт надежду, что со временем приобретет известность».
И здесь всё далеко не случайно, ведь Рибас был женат на незаконнорожденной дочке Бецкого, которая таким образом приходилась по отцу родной сестрой императрице.
Правда, как сообщил Пётр Майков, Алексей Бобринский стал постепенно разочаровываться в своём наставнике, наверное, не без влияния товарищей своих по корпусу, замечавших непоследовательность и некоторое лицемерие в поступках Дерибаса. Майков приводит факты из дневника Бобринского, в котором отмечено, что Дерибас учит кадет поведению достойному, наставляет их быть честными, скромными, трудолюбивыми, а сам далеко примером в этом не является. Тут вспоминается фраза, брошенная Суворовым