Время дракона. Светлана Лыжина
Николае поведал митрополиту…
– Тогда решили, что к католикам вместе с моим отцом поедешь ты! – радостно подсказывал Влад.
– Это решили не сразу, – возражал отец Антим. – Сначала митрополит меня призвал. Я прихожу и вижу, что отец Николае тоже в комнате у владыки. Сидит в сторонке и странно так поглядывает. Значит, только что разговор вели обо мне. Я перекрестился на образа, поклонился земно, как полагается, и жду. Митрополит спрашивает: «Ты сколько уже в дьяконах подвизаешься?» Я отвечаю: «Восемь лет. Вот отец Николае помнит. Он сам присутствовал, когда рукополагали меня в дьяконы, и под его же началом я в храме подвизаюсь». Митрополит помолчал, подумал и снова спрашивает: «А не пора ли тебе из дьяконов в священники?» Я растерялся…
– …и испугался, – подсказывал Влад.
– И испугался. Где это видано, чтобы сам владыка у простого дьякона спрашивал совет! У меня аж сердце заколотилось, в ушах зашумело, но совладал я с собой, отвечаю: «Если есть во мне нужда как в священнике, значит, время настало. А если нет такой нужды, я могу ещё подождать, пока не освободится для меня где-нибудь место». Вот тут митрополит и сказал: «Хватит тебе жить под крылышком у отца Николае. И в библиотеке моей после вечерних служб прохлаждаться тоже хватит. Добро бы переписывал книги, а то читаешь только. Послезавтра рукоположим тебя в священники, чтобы ты мог крестить, исповедовать и причащать. А ещё через день благословляю тебя отправляться за горы, на север, и нести свет православия страждущим».
Отец Антим говорил очень хорошо, даже менял голоса, подражая то одному герою своего повествования, то другому. Влад хихикал от удовольствия.
– Я, услышав такое, ещё больше испугался, – продолжал рассказчик. – Испугался потому, что не понял ничего. Кому я должен нести свет православия? Уж не католикам ли? Хорошо, что отец Николае после того, как я побывал у митрополита, объяснил мне. Тогда я обрадовался. Получалось, что дали мне приход.
Отец Антим шутил, когда говорил, что дали ему приход. Ведь приход – это не только прихожане, но и храм. Дом в Сигишоаре храмом не был. И отдельную молельню, которую можно посещать во всякий час, в доме не делали. Куда уж молельню, если все жили друг у друга на головах.
«Приход» состоял из четырнадцати человек, которые могли разом уместиться только в одной комнате – в столовой. Там и совершались службы. Первая начиналась очень рано, и дети почти никогда на ней не присутствовали. Вторая – в десятом часу утра, а третья – вечером.
По воскресеньям перед второй службой священник принимал исповедь. Садился за обеденный стол почти на самом углу, накрывал этот угол белым вышитым полотенцем, а затем хлопал ладонью по ткани и бодро произносил:
– Ну, что ж. Подходите поочерёдно. Очистите свои души от греха.
Первым подходил старший брат Влада, Мирча, названный так в честь великого деда. Мирча Малый склонялся к уху священника и принимался что-то шептать, а отец Антим понимающе кивал, но иногда делал удивлённое лицо и спрашивал:
– Как