Европейские мины и контрмины. Грегор Самаров
вашего величества будут немедленно исполнены.
Императрица задумалась на минуту. Потом взяла карандаш и один из листов, лежавших на столе.
– Благодарю вас, барон, – сказала она с живостью, – не только за прекрасный подарок, но и за мысль, внушенную мне воспоминанием о несчастной королеве!
И опытной рукой набросала на бумаге эскиз.
– Мы отыскивали моду для сезона, милая Анна, – обратилась Евгения к подруге. – Главная трудность состояла в том, чтобы прикрыть бюст, сообразно узкому и короткому платью. Большие шали, мантильи и накидки, которые мы носим теперь, не годятся: они хороши для широких платьев. Теперь я нашла, что было нужно… вот, – продолжала она, передавая герцогине рисунок, – это платок, как носила его несчастная королева. Вопрос решен!
– Charmant – прелестно и просто! – вскричала Анна. – Это в самом деле вдохновение, за которое европейские дамы должны благодарить барона, – прибавила она с улыбкой.
– Иди сюда, – сказала императрица вставая. – Сейчас же и опробуем!
И, взяв кашемировую шаль, которая лежала около герцогини, государыня сложила ее и надела на свою наперсницу, потом связала оба конца сзади, в точности так, как изображалось на портретах высокой и благородной пленницы Тампля и Консьержери.
– Как вам это нравится, барон? – спросила императрица, осматривая герцогиню со всех сторон.
– Восхитительно! – воскликнул де Пьерес. – В самом деле, – продолжал он с поклоном, – туалет не может не быть прелестным, когда его придумали ваше величество и когда его носит герцогиня!
– И он будет модой для сезона, – сказала императрица, – все дамы должны надеть его из уважения к памяти несчастной королевы. И пусть новый фасон называется «Fichu Marie Antoinette»12.
– Как благодарен я судьбе, – сказал барон, улыбаясь, – что она позволила мне присутствовать при великом миге рождения нового закона для прекрасной половины человеческого рода!
Послышался стук в дверь.
Камердинер отворил ее, и в комнату вошел первый камергер императрицы, герцог Таше де ла Пажери.
– Граф Риверо, которому ваше величество сделали честь назначить аудиенцию, ожидает ваших приказаний, – сказал герцог.
– Я не заставляю графа ждать, – отвечала императрица, вставая, – введите его, дорогой герцог! А потом мне нужно поговорить с вами, – прибавила она с ослепительной улыбкой.
Затем легким наклоном головы отпустила де Пьереса.
– До свиданья, любезный барон… До свиданья, моя дорогая! – И она протянула герцогине руку, которую та поцеловала.
Барон де Пьерес и герцогиня Муши вышли из салона.
Герцог Таше де ла Пажери ввел графа, представил его императрице и потом ушел.
На графе были черный фрак и белый галстук; звезда ордена Пия, высокой папской награды, украшала его грудь.
Он низко поклонился, подошел на три шага к императрице и стал ожидать, когда Евгении будет
Косынка Марии-Антуанетты (