Кровавый сентябрь. Сергей Михайлов
самые противоречивые слухи, как правило, не имеющие достоверного подтверждения.
2.
Семён Рудольфович Кесслер, обрусевший немец в пятом поколении, холёный мужчина средних лет, встал мне навстречу. На лице его сияла лучезарная улыбка, рука была предусмотрительно вытянута вперёд, готовая к рукопожатию, да и вся его поза дышала благожелательностью и расположением.
– Рад, очень рад, Иван Петрович! Это большая честь для меня, смею вас заверить. Располагайтесь, будьте так любезны. Леночка, – обратился он к молоденькой секретарше, терпеливо ожидавшей у дверей, – два кофе, пожалуйста. – Он склонился ко мне. – Коньяк? Текила? Леночка, бутылочку «репосадо».
Я пожал протянутую руку и, повинуясь жесту хозяина, уселся в кресло у отдельно стоящего кофейного столика. Он расположился напротив.
– График у меня, сами понимаете, весьма напряжённый, но для человека, оказавшего фирме неоценимую услугу, я всегда готов выкроить время для дружеской беседы. Гнойный нарыв, зревший в недрах компании, рано или поздно мог погубить дело всей моей жизни. Своевременным вмешательством вы вскрыли его. Примите мою самую искреннюю благодарность, Иван Петрович. Увы, Красильников, с которым меня связывали десять лет дружбы и совместного бизнеса, свои шкурные интересы поставил выше интересов корпорации. Более того, он совершил преступление. Что ж, теперь им занимаются люди в погонах. Поделом ему.
Он разлил текилу по рюмкам, посыпал краешек своей солью.
– Давайте выпьем, дорогой мой Иван Петрович, за честных людей. За вас!
Он сделал небольшой глоток и поставил рюмку на столик.
– Спасибо, – сдержанно ответил я, и это было первое слово, произнесённое мной в этом кабинете.
Я обожал текилу, поэтому выпил всю рюмку до дна. Слишком дорогое удовольствие для нашей семьи с весьма скромным бюджетом, но порой, по наиболее знаменательным праздникам (годовщина нашей свадьбы, дни рождения) я всё же позволял себе прикупить бутылочку этого божественного напитка, выбирая из представленного ассортимента марку подешевле. Напиток, которым потчевал меня олигарх, был явно из самых дорогих.
Он тут же наполнил мою рюмку вновь.
– Должен признаться, – продолжал Кесслер, – я пригласил вас не только для того, чтобы распить с вами бутылочку текилы, хотя с удовольствием посидел бы с вами в каком-нибудь тихом уютном местечке, отключив сотовый, забыв о повседневных заботах, сбежав от охраны. – Он снова пригубил свою рюмку. – Иван Петрович, я хочу сделать вам один подарок.
Подарок? Что ещё за подарок? Может, миллион долларов? Я бы не отказался.
Он улыбнулся, увидев недоумение на моём лице. А я чувствовал себя в этом роскошном кабинете до нелепости неловко. Чего уж скрывать, общением с финансовыми тузами мой жизненный опыт не слишком изобиловал.
– Не буду вас томить, уважаемый Иван Петрович, – продолжал он, вынимая из папки какие-то бумаги. – Хочу предложить вам элитный отдых в одном загородном отеле. Вам и вашей семье.