Безымянная девушка. Сара Пекканен
его в измене, непременно, печатаю я. Хотя замужем я никогда не была и в гражданском браке тоже ни с кем не жила. У меня были полусерьезные отношения с двумя парнями, но они не давали мне повода усомниться в их верности.
К тому времени, когда я заканчиваю отвечать на шестой вопрос, чувствую я себя уже совершенно не так, как в первые минуты тестирования. Я возбуждена, будто выпила лишнюю чашку кофе, но больше не нервничаю и не волнуюсь. Я предельно сосредоточена. И совершенно потеряла счет времени. Сколько я уже в этой аудитории: сорок пять минут, полтора часа?..
Только я закончила писать о том, в чем никогда не решусь признаться родителям, – что я втайне оплачиваю некоторые расходы на лечение Бекки, – на экране возникает очередная запись:
Должно быть, вам нелегко.
Я прочитываю сообщение второй раз, медленнее. Как ни странно, добрые слова доктора Шилдса даруют мне утешение.
Я откидываюсь на спинку стула, чувствуя между лопатками холод вдавившегося металла, и пытаюсь представить внешность доктора Шилдса. В моем воображении это седобородый мужчина плотного телосложения. Вдумчивый, чуткий. Наверно, он все это уже читал. И не осуждает меня.
Нелегко, думаю я, быстро моргнув несколько раз.
И печатаю: Спасибо.
Прежде никто никогда не стремился узнать обо мне так много; большинство довольствуются учтивой болтовней, которую не жалует доктор Шилдс.
Возможно, тайны, что я храню, куда более весомые, потому что, исповедуясь перед доктором Шилдсом, я будто сбрасываю с себя тяжесть.
Ожидая следующего вопроса, я подаюсь чуть вперед и сижу, покручивая на указательном пальце серебряное тройное колечко.
Секунды идут, вопроса нет. Предыдущие появлялись быстрее.
Но вот наконец очередной вопрос:
Когда-нибудь вам случалось наносить глубокую обиду тому, кто вам дорог?
Я едва не ахаю.
Дважды перечитываю вопрос. Невольно бросаю взгляд на дверь, хотя знаю, что никто не подглядывает за мной через стекло в ее верхней части.
Пятьсот долларов, думаю я. Мне уже не кажется, что это легкие деньги.
Я не хочу мешкать слишком долго. Доктор Шилдс поймет, что я пытаюсь уйти от честного ответа.
К сожалению, да, печатаю я, надеясь выиграть время. Накручиваю на палец одну из своих волнистых прядей, затем продолжаю: Впервые приехав в Нью-Йорк, я познакомилась с одним парнем, который мне понравился. Одна моя подруга тоже была в него влюблена. И он пригласил меня на свидание…
Я останавливаюсь. Рассказать тот случай – раз плюнуть. Это не то, что желает знать доктор Шилдс.
Буква за буквой я медленно стираю напечатанное.
До сей минуты я была честна, выполняя условия, на которые согласилась перед тестированием. Но теперь подумываю о том, чтобы слукавить.
Доктор Шилдс, наверно, поймет, что я сочиняю.
Вот интересно… А что будет, если я скажу правду?
Порой мне кажется, что я причиняю боль всем, кого когда-либо любила