Иван Московский. Первые шаги. Михаил Ланцов
произнес Даниил. – Там неудобно…
Даниил Дмитриевич и Константин Алексеевич погрузились в обсуждение. А Ваня задумался молча.
Небольшая деревянная крепость Мурома стояла на холме у Оки. С одной стороны – река, с двух других – глубокие овраги, с четвертой был вырыт сухой ров. Добраться в город можно было только по одному деревянному мосту, который, разумеется, никто не разбирал и не сжигал. Сдвоенная же надвратная башня была, как и все прочие, невысокой. Вообще-то мостов было два, но второй был уничтожен в прошлом году и до сих пор не восстановлен.
– А что это такое? – прервал беседу Холмского с Беззубцевым Ваня, указав на крайне любопытный объект, стоявший на стене. Сразу он его не заприметил. Вчера вечером было темно, а с утра оказалось не до изучения укреплений.
– То тюфяк[11], – ответил Даниил. – Для огненного боя.
– Тюфяк? Хм. Сколько их всего?
– Пустое, – махнул рукой Холмский. – Ядра[12] по первому снегу вывезли в Нижний Новгород, а иных не привезли.
– А они только ядрами бьют?
– Конечно. А чем еще? – удивились как Беззубцев, так и Холмский.
– Обслуга где их?
– Было три человека, так они и повезли ядра. Зачем они тут? Пущай в Нижнем Новгороде на прокорме стоят.
– Порох тоже увезли?
– Еще три бочки оставалось.
– Хорошо, – изрядно повеселев, произнес Ваня, уверенным шагом подойдя к этому орудию. – Итак. Сколько у тебя этих тюфяков?
– Пять штук.
– Ох… – выдавил из себя княжич, заглядывая в ствол. Скованный из железных полос на оправке, он был изнутри весь кривой и убогий. – Из них хоть в кого-нибудь попадали? Не отвечай. Мда. Ладно. Но для нашего дела прекрасно подойдут.
– Для чего подойдут? – насторожился Беззубцев.
– Вы до чего договорились? Как татары на приступ пойдут? Через мост?
– Так, – важно кивнули оба. – Может, еще через овраг, но раз мост есть – его попробуют взять.
– Щиты большие из лозы сплетут и пойдут, – продолжил Холмский. – А потом бревном ворота выбивать станут. Потому я и предлагаю – мост сжечь.
– Даниил Дмитриевич, – покачал головой Ваня. – Мост – это замечательная приманка. Не надо его жечь. Хочешь в осаде сидеть? Много у тебя тут провианта?
– Приманка для чего?
– Вот для чего, – произнес Ваня и похлопал рукой по тюфяку.
– Но я же говорю – нету ядер.
– Да и не надо. Зачем они нам?
– Как зачем?
– Нужно найти несколько камней и поколоть их на куски с куриное яйцо размером[13]. Пару корзин хотя бы.
– Зачем? – с напором произнес уже Беззубцев, давая понять, что Ваня лишь номинально здесь старший.
– Как враг пойдет на приступ, выстрелим таким дробом. Он полетит недалеко и неточно, рассеиваясь, словно рой. Но нам далеко и не надо. Так ведь?
– Так… – кивнул заметно повеселевший Холмский.
Ну и завертелось. В совершенно деревянной крепости оказалось
Тюфяк (от турецк. tüfenk, tüfäk – «трубка, ружье, аркебуза») – региональное название раннего огнестрельного оружия. В XV веке тюфяки ковались из железных полос в цилиндрическую трубку, схваченную кольцами. Предназначались для стрельбы ядрами. В XVI веке под тем же названием оказывают особого рода орудия со стволом конической формы для стрельбы «дробосечным железом».
Ядра в те годы для первых орудий делались еще из камня, тесом. Изредка из железа поковкой или из свинца, но эти два варианта для Руси пока еще были слишком дорогими и применялись очень редко, особенно в малых крепостях. Да, в 1350 году было отлито первое чугунное ядро, но в Англии. На Руси чугунного литья пока не было вовсе.
Картечь была изобретена в 1410 году, но в Западной Европе и свинцовая, а потому до Руси пока не добралась.