Метод римской комнаты. Игорь Лебедев
сгорания, – грустно сообщил мужчина с длинными лоснящимися волосами.
– Ну и что? Что это за новость? Такой двигатель уже существует.
Клотов обернулся к господину в пенсне с усами щеточкой.
– Что у нас в политике?
– Правительство распространило ноту с идеей международной конференции по ограничению вооружений.
– Тоска зеленая! Кто поверит в искренность этих пацифистских устремлений? Всем нужна война. Выше! Выше! – вдруг закричал он, обратив внимание на картину с соломенным стулом.
Рабочие изменили положение полотна, а Клотов повернулся к толстяку, похожему на крота из-за прищура подслеповатых глаз.
– Культура?
Открытие Музея изящных искусств имени государя Александра III, – пропищал «крот» неожиданно тоненьким голосом.
– Ну не знаю. Ну… давайте сделаем репортаж, – неуверенно предположил Клотов, просматривая между делом ползущую из аппарата телеграфную ленту. – Так, без особых восторгов. «Сумбур в экспозиции, несистемный подход… Отсутствие лучших зарубежных образцов», – набросал он тезисы.
– Сегодня состоится первый в России футбольный матч, – вклинился коренастый дядька. – Встречаются физкультурники «Кружка любителей спорта» и «Петербургского кружка спортсменов».
– Это там, где двадцать лбов пинают мяч по полю? Не понимаю, кого это может захватить.
– Открыли первую междугородную телефонную линию Санкт-Петербург – Москва, – опять подал голос грустный мужчина с длинными волосами, листая блокнот.
– Интересно, – вроде бы оживился Клотов. – И сколько стоит?
– Полтора рубля три минуты.
– Отлично! Великолепно! – вдруг воскликнул редактор. – Ну вот же! Вот!
Грустный мужчина даже вздрогнул от неожиданности, но тут же сник, сообразив, что восторг Клотова вызвало сообщение на телеграфной ленте.
– Арсений Карлович! – крикнул Клотов с особой интонацией, в которой можно было угадать обиду на давнишнюю промашку, некогда допущенную вызываемым господином и с тех пор не прощенную редактором.
Тут же возник розовощекий юноша с блуждающей улыбкой на влажных губах.
– Пишите! В Лондоне по обвинению в грубой непристойности арестован известный ирландский писатель и поэт Оскар Уайльд. Суд предъявил ему обвинение в содомии как нарушении норм общественной морали.
Репортеры, впечатленные новостью, принялись заглядывать в ленту через плечо редактора.
– Простите, могу я видеть господина Чептокральского?
Ардов уже некоторое время с интересом наблюдал, как главный редактор вдохновенно выдавливал краски новостей на информационную палитру дня. Нисколько не удивившись постороннему, Клотов отозвался с некоторой обидой в голосе:
– Ваш Чептокральский шляется неизвестно где! Он должен был еще в 10:30 прибыть на летучку, но, как видите, его нет до сих пор!
– Чептокральский обещал сегодня материал про французские моды, – счел нужным уточнить розовощекий Арсений