История бостонского душителя. Хроника подлинного расследования. Книга I. Алексей Ракитин
поверх него – очки. Аккуратно свёрнутое одеяло было уложено на пол возле одной из ножек кровати. Рядом находился закрытый атташе-кейс, преступника почему-то не заинтересовало его содержимое. В ридикюле оказались наличные деньги – 5 долларов 45 центов – совершенно незначительная даже по тем временам сумма для домохозяйки. Нина Николс была достаточно зажиточной женщиной, и то, что в её квартире не оказалось других денег, заставляло предполагать их хищение.
Доктор Луонго, осмотревший тело женщины на месте совершения преступления, сразу же заявил о «постановочности» картины, т.е. искусственности позы трупа. По мнению опытного судмедэксперта, Нина Николс не могла в процессе падения принять ту позу, в которой её нашли, преступник явно играл с телом, и игра эта его забавляла и доставляла удовольствие1. Убийца сделал своего рода «художественную инсталляцию» – он широко развёл ноги убитой им женщины и разместил тело точно напротив дверного проёма промежностью к двери. Для усиления эмоционального воздействия на того, кто обнаружит труп, преступник позаботился о его обнажении – распахнул короткий халатик и поднял к ключицам бюстгальтер и пеньюар. На шее жертвы были с силой затянуты два капроновых чулка, почти скрытых складками кожи, на чулках оказались завязаны бантики, находившиеся под нижней челюстью слева. Свободные концы чулок были аккуратно расправлены и уложены на полу.
Ушные раковины женщины были испачканы кровью, вытекшей из слуховых проходов. По мнению доктора Луонго, жертву сильно ударили по ушам, возможно, не один раз, что вызвало повреждение барабанных перепонок. На нижней челюсти слева доктор отметил осаднение кожи и кровоизлияние, свидетельствовавшие о прижизненном ударе. Лобок и перианальная область были испачканы кровью, что указывало на некие грубые сексуальные манипуляции. Судебный медик предположил, что для этого могла использоваться бутылка из-под вина, найденная на месте преступления неподалёку от тела жертвы. Целостность ногтей и отсутствие защитных повреждений свидетельствовало о внезапности нападения. О возможном изнасиловании доктор Луонго ничего определенного сказать не мог – ясность в этот вопрос должны были внести вскрытие тела и судебно-химическое исследование.
Криминалисты, изучавшие место убийства, обратили внимание на предметы, к которым должен был прикасаться преступник. Это были пустая бутылка из-под вина, найденная в гостиной, с остатками жидкости на донышке, атташе-кейс, картонная коробка, в которой, по-видимому, хранились фотографии собаки, и ридикюль. Последний вызвал интерес ввиду того, что найденная в нём сумма оказалась слишком незначительной для такой женщины, как Нина Николс. Отсюда логично вытекало предположение, согласно которому денег изначально было гораздо больше, но преступник забрал крупные банкноты, а оставил одну мелочь; понятно, что для этого ему требовалось ридикюль открывать. Упомянутые три предмета были
* Несмотря на то, что словосочетания «игра с трупом» или «игра с телом жертвы» могут кому-то показаться странными, бестактными и даже резать слух, эти понятия широко используются профессиональным сообществом по всему миру. Ими обозначается потребность преступника в постмортальных (т.е. посмертных) манипуляциях с телом жертвы. Речь идёт о придании телам убитых людей различных поз, как правило, непристойных, введении в полости различных предметов, посмертном раздевании и переодевании убитых, оставлении на теле надписей, подписей и рисунков. К той же категории посмертных манипуляций относится расчленение тела и выкладывание из получившихся фрагментов различных фигур, символов или букв. Все сексуальные убийцы делятся на две большие несхожие группы, одна из которых испытывает потребность в постмортальных манипуляциях, а другая сразу же после убийства теряет интерес к трупу. Очевидно, что преступники из первой группы демонстрируют склонность к некрофилии, и по тому, как далеко заходят их фантазии, можно судить о том, насколько сильно данная парафилия завладела его воображением.