Хома Брут. Ольга Коханенко
кромсать ткань зипуна, отрывая ее вместе с клочками кожи, словно стремясь добраться до сердца.
Завизжав от чудовищной смертельной боли, Хома извернулся и перекатился на бок. Внезапно ему удалось скинуть существо. Откатившись, страшилище заскакало вокруг него, махая лапами, звеня когтями, целясь в горло, в живот.
Приготовившись, оно прыгнуло. От страха Хома выбросил вперед слабые руки, неожиданно для самого себя схватив чудище за усы. Существо округлило глаза, забилось, стараясь вырваться, но парень только крепче сжимал усы. Из распахнутого рта, щелкающего громадными кривыми зубищами, на Хому капала густая зловонная слюна. Существо замолотило лапами и вонзило когти Хоме в плечи, стремясь вырваться.
Почувствовав, что задыхается, бурсак собрал последние силы. Ударив существо сапогом в подбородок так, что затрещали кривые тонкие зубы, он откатился ближе к двери. Медленно встал на четвереньки и выполз из шинка.
С воем упав на пол, чудище затрясло головою. Воспользовавшись паузой, Хома кое-как поднялся на дрожащих ногах и побежал.
Через несколько шагов он запнулся и упал. Растерзанная спина горела от боли. Смоченная кровью одежда прилипала к телу. Кровь была даже в сапогах.
«Бежать. Не сдаваться,– пульсировало в Хоминой голове.– Сейчас оно меня нагонит».
Каждое мгновение ожидая нового удара, новой боли, парень обернулся и увидел беснующееся чудище на пороге шинка. Не выходя наружу, существо яростно шипело и рвало когтищами дверь.
Догадавшись, что преследовать его не будут, Хома повалился лицом в землю и тяжело задышал.
Неизвестно, сколько он так пролежал, не двигаясь и не подавая признаков жизни.
Вдруг в темноте рядом с ним послышался шорох. Парень испуганно вскинулся. Из кустов орешника выглянул встревоженный шинкарь. Увидев, что бурсак жив, он заискивающе поинтересовался:
– Как ты, Хома?
– Как я?! – злобно булькнул Хома, сплевывая пыль и кровь.
Из шинка послышался протяжный вой. Существо, стоя на пороге, приметило шинкаря, на поясе у которого самым неожиданным образом болталась Хомина сабля.
– Я тебе… сейчас… покажу, как… я,– парень попробовал встать, но не смог.
Горивит медленно попятился назад:
– Ты чего?!
– Стой… собака! – с трудом поднявшись на руки, Хома быстро задышал, стараясь превозмочь страшную боль в спине.
Но шинкарь продолжал отходить в сторону. Вскрикнув, бурсак схватился за ветвь орешника и встал на ноги. Стиснув зубы, он неловко направился к шинкарю.
Тогда Горивит развернулся и стал удирать каким-то очень странным способом. Вместо того чтобы бежать от хромого, израненного и едва передвигающего ноги Хомы, шинкарь петлял из стороны в сторону, все время оглядываясь назад.
– Эка путает меня, нечистый! – продолжая идти, Хома вытер рукавом взмокший лоб.– Словно не сбежать хочет, а под землю схорониться. Врешь, собака!
Парень прибавил скорости, в несколько шагов настигнув