Тени прошлой любви. Алёна Бессонова
Еле хожу, устала. Часа вам хватит осмотреться и описать труп итальянца? Если тело успеете упаковать: заберу с собой. Сама передам по инстанции. Нет – отвезёте сами. Корячок очень просил не устраивать звон. Тихо работаем, ребята…
Роман обошёл вокруг кухонный остров, остановился у тела Гуидо, спросил:
– Почему убийца не боялся, что повар его услышит? Итальянец был глухой? Кто-нибудь в курсе?
Ответила Долженко:
– Нет, он был в наушниках. Посмотрите, их у него изъяли рывком. Из одного уха наушник вылетел легко, а второй оказался зажат в ухе столом, на который упала голова, и его пришлось тянуть. Видите, красная полоса от уха почти до подбородка…
– Зачем убийца забрал наушники? – удивился Исайчев.
– Будь я была убийцей, неприменно пояснила, а так, увы и ах. Я свободна? Могу продолжать осматривать апартаменты? – Долженко, не дожидаясь ответа, направилась к двери.
Когда дверь за ней закрылась, Роман, изображая утиную походку эксперта, бросил вслед:
– О, пава! Спросила и пошла… у меня тёща такая. А может, ты против? Ты же старший группы…
Михаил досадливо поморщился:
– Ну, хватит, Рома, ёрничать. Она старше по званию и по летам. Давай работай! Мне кажется, что преступник что-то искал в одежде итальянца и плеер в кармане ему мешал. Он его вытащил, а потом решил вовсе забрать. Видимо, отпечатками запачкал. Перчаток у него не было. Если бы были, он не стал бы мыть топорик.
– Значит, к убийству заранее не готовился, – рассудил Роман, – кто-то его подтолкнул.
– Я думаю, плеер искать не стоит. Резиденция огромная. Одной земли три гектара… – продолжил размышлять Исайчев.
– Михал Юрич, а если это записывающее устройство и повар слушал то, что закачал туда накануне? Может быть то, что уличало убийцу? – Роман сел на корточки, осматривая место у ног Гуидо. – Ничего нет, как в хирургической. Одна кровища…
– Тогда тем более не найдём, – подтвердил своё же предположение Исайчев. – Но я склоняюсь к тому, что убийца искал что-то именно в одежде. Обратите внимание на рукава поварской куртки – они раскатаны. Злодей искал записку, флешку, что-то мелкое. Роман, приглашай оперов, – приказал помощнику Исайчев, – пусть пакуют всё, что найдут, проследи, чтобы тщательно. Запри фигурантов по комнатам, нечего им по усадьбе болтаться… Ужина, вероятно, не будет… А жаль, я в поезде только чай попил, пообедать, вообще, не удалось. Позвони «шефу» попроси как-то решить вопрос с питанием, а то мы все перемрём от голода. Городские опера по коридорам уже ворчат…
Телефон в кармане Михаила взвыл в режиме пожарной сирены.
– Вот и он, лёгок на помине! – определил, глядя на дисплей Исайчев и, нажал зелёную кнопку. – Слушаю, Владимир Львович… да ещё труп… понял …никого из резиденции не выпускать, включая сотрудников,… понял: языки прикусить… понял… работать в режиме борзой собаки… понял: умереть на посту… Что нужно от вас? Нужно прекратить меня запугивать и не-ме-шать!