Остров Хранителей. Светлана Журавская
кос и подняла наверх, дабы они не мешали. Хотя Эвала давно привыкла носить их собранными в хвост или вовсе распущенными. Лично ей они никогда не мешали.
– О творцы! Как же ты прекрасна! – все повторяла женщина. – Уверена, что, когда вырастешь, ты будешь первой красавицей Марса! И не слушай, когда люди говорят о твоих глазах, – это зависть.
– Ты одна из немногих, кто не боится в них смотреть, – улыбнулась принцесса. – Почему?
– Потому что наступила Эра Перемен, и в твоих глазах я вижу надежду на лучшее.
– Как это?
– На протяжении последних семисот лет жить становилось все сложнее и страшнее. И перводуши приходили в дом Ран, но ничего не менялось. Но вот пришла ты… такая непохожая, такая другая. Я верю, что именно таким под силу изменить все.
– Изменения могут быть и в худшую сторону, – пожала плечами девочка.
– Все, что делается, – к лучшему, и не важно, как это выглядит сейчас.
– Хм-м, – задумалась принцесса, – а если я не знаю, что делать, чтобы изменить что-то?
– Как говорил Фарис, – понизила Рике голос до шепота, вспоминая бывшего командира стражи дворца, – когда не знаешь, что делать, – делай шаг вперед.
Эвала вспомнила этого человека, о нем не раз упоминал Нури.
– Бездействие порождает страх, а действие, моя милая, порождает уверенность.
Рике видела, как ее слова повлияли на девочку, она их несколько раз повторила про себя, явно принимая какое-то важное решение.
– Та права, – наконец сказала Эваларин.
– Ну вот и отлично! Все готово! Жаль, что твою союз с Амоном Риджу не состоялся. Он был бы очарован тобой, увидь он тебя сейчас.
– Ему еще представится такая возможность, – ответила Эваларин, вставая со стула. – Спасибо, Рике, за твою заботу. – Она кратко ей поклонилась, чем вызвала невероятное смущение у служанки, и направилась в покои Даэвы.
Спустя несколько минут она уже была у дверей покоев императрицы, та была приоткрыта. Принцесса без стука вошла в просторную комнату, богато украшенную серебром. Этот металл присутствовал во всем, начиная от вкраплений в полу и заканчивая мебелью. Даэвы нигде не было видно, но Эвала отчетливо слышала ее голос, доносившийся с открытой террасы. Девочка бесшумно подошла ближе и увидела своих мать и брата. Ветер теребил шелковые бежевые занавески, из-за которых было не видно никого и ничего. Даэва сидела в высоком мягком кресле, сложив руки на груди и уставившись перед собой. На ее задумчивом лице были заметны следы раздражения. Принц стоял у края террасы, облокотившись на перила, и смотрел на город, раскинувшийся под стенами дворца.
– Может, тебе стоит больше времени уделять своим тренировкам? – посмотрела на сына Даэва. – Или ты просто делаешь что-то не так.
– Я не делаю ничего нового, следую правилам и заветам предков, – возразил Ивали, не поворачивая головы. – Но факт остается фактом: я не могу взять под контроль собственную душу. – Он сжал кулаки. – А когда мне это удается, ее силы оказывается