.
из приемной Цоя. Знакомая секретарша сказала, что Сергей Петрович в бешенстве и требует срочно его найти:
– Мы сказали, ты там какую-то фототехнику выбираешь и через полчаса будешь. Давай быстрее, а то пока он тебя дожидается, мы за тебя огребать будем.
– А что случилось?
– Я не знаю точно. Цой вернулся от Лужка, и все забегали, заорали. Там в газете какие-то не те фотографии напечатали…
Алексей похолодел: «Так и знал, что попадусь с этой фоткой, черт меня дернул ее продать!» Мечта о бутерброде была испорчена.
Этим утром в одной из крупнейших деловых газет страны вышла статья о Лужкове, его политическом движении «Отечество» и соратнике по партии Александре Владиславлеве. В статье, кроме всего прочего, рассказывалось о том, что Юра и Саша не только политические единомышленники, но и закадычные друзья с детства, в доказательство чему прилагалась старая фотография, на которой стояли два подростка в кепках, обнявшись на фоне одной из московских окраин. Эта фотография была из личного архива Лужкова, для печати не предназначалась. Увидев ее в газете, мэр был возмущен и обижен. Сначала перепало пресс-секретарю, а потом начались и поиски исполнителя, слившего раритетный снимок.
К Алексею эта фотография попала случайно. По заданию начальства он делал какой-то подарочный альбом Лужкову и получил на время фотки из семейного альбома мэра, копии которых на всякий случай сохранил.
Варианта было только два: наглухо отпираться, что не сливал фотографию и ничего про это не знает, или с порога чистосердечно раскаяться, повиниться и надеяться на помилование. Просчитав по дороге оба, Алексей пришел к выводу, что отпираться в данном случае бесполезно, все нити вели к нему. Но, даже раскаиваясь, никак нельзя было признаваться, что он подторговывает изображениями мэра. Этого точно никто бы не простил, поэтому смекалистый фотограф соорудил версию о том, что посылал он в газету совсем другие снимки, а этот добавил совершенно случайно; надо же такому случиться, что именно его мерзкие газетчики и выбрали. Версия была не очень убедительная, но ничего более надежного в голову не приходило.
После многочасового выпаривания мозгов Алексея заставили написать заявление по собственному, и он уже собирал свои личные вещи, но через несколько дней Лужков остыл, фотография-то сама по себе была хорошая, вслед за ним успокоился и пресс-секретарь, и Леху в этот раз помиловали.
Круглотелый человек со стриженной бородой и в очках подталкивал под локоть официанта:
– …а к коньяку мне обязательно ананасовый сок и порезанный лимон. И, знаете, давайте сразу салатик – помидоры с огурцами. Есть ведь такой?
– Найдем.
– Отлично! Еще порцию свиного шашлыка. И не очень затягивайте…
Обстоятельный мужчина отпустил официанта, сделал загадочное лицо и подсел к столу.
– Вот с таким же непростым лицом он и фотки Лужка сливал, – Игорь подмигнул Аркадию и кивнул на