Алекс и я. Айрин Пепперберг
фильмах. Однако этот образ водоворота всё же не мог передать того хаоса, в который превратилась моя жизнь или, вернее, то, что я доселе о ней думала.
Слово «сюрприз», несмотря на свою обыденность, наиболее точно передает мои тогдашние ощущения от происходящего. Горе, чувство утраты, покинутости – всё это терзало меня. Мое сердце, моя душа разрывались от того, что со мной больше нет моего «коллеги» весом менее килограмма, который был рядом на протяжении тридцати лет.
Я даже не могла представить той интенсивности страданий, которые меня охватят. На протяжении многих лет огромный запас любви и заботы был умело скрыт и надежно заперт. Теперь этот эмоциональный заслон вдруг прорвало. Освободившийся поток эмоций вдруг вырвался на свободу и смёл всё на своем пути, все доводы рассудка. Я никогда не испытывала такой боли, никогда не проливала столько слез. И надеюсь, что больше никогда со мной подобного не случится.
Итак, я сказала, что меня накрыла огромная волна эмоций, тех эмоций, что я держала под контролем на протяжении тридцати лет. Как будто кто-то другой делал мою работу, какой-то нанятый мной подрядчик, под названием «корпорация “Эмоциональный контроль”» (Emotions Control Incorporated). Конечно же, тем человеком, что контролировал эмоции все эти годы, была я. Это было сознательным решением в рамках общей научной задачи, так сказать, реализацией плана. Но я оказалась весьма способной в его воплощении – при незыблемой эмоциональной дистанции глубочайшие чувства, настоящий океан эмоций, стали своего рода подводным течением. Внутренняя эмоциональная связь всегда существовала между мной и Алексом, а «подводное течение» сознательно скрывалось ввиду стремления к научной объективности. Для меня оно было неощутимым, почти незаметным.
Я осознаю, что мои слова могут иметь ничтожный смысл или даже полное его отсутствие для множества людей. Они даже могут увидеть в этом нечто «толкиенское». Подобным образом можно оценить то путешествие длиною в тридцать лет, которое мы с Алексом проделали вместе: наша совместная борьба, первые научные триумфы, откаты назад, неожиданные и поразительные достижения и открытия. И конечно же, столь преждевременная наша разлука навсегда – смерть моего питомца. Обо всем этом, эмоциональном и рациональном, я расскажу на страницах этой книги – «Алекс и я». Но сейчас я хочу описать именно то цунами, эмоциональное наводнение внутри меня, которое я ощутила после того, как Алекс покинул меня и отправился в путешествие, которое многие называют «на пути к Мосту Радуги». Меня охватил шок. На поверхность вышли эмоции, которые были заперты прежде. Да, я всегда заботилась об Алексе, всегда считала его своим коллегой, близким существом, всегда обращалась с ним с любовью и уважением, которое оказывают своему ближайшему соратнику. Но мне всегда приходилось следить за соблюдением дистанции, передо мной стояла задача говорить о научных открытиях объективно.
Буря эмоций, которая охватила и других людей, затронула внешний мир, поразила меня не меньше. Только лишь