Алекс и я. Айрин Пепперберг
это особый механизм, который принципиально отличается от механизма обучения методом проб и ошибок.
Именно этот последний механизм, согласно широко распространенной и популярной теории о главенстве принципа «стимул – реакция», считался основой психики животных. И именно доказательством этой теории занималось основное направление американской сравнительной психологии – бихевиоризм, несомненную заслугу которого составляло стремление к анализу психики на основе строгих лабораторных методик объективного изучения поведения. Бихевиоризм способствовал повышению культуры психологических экспериментов, введению стандартных (в том числе точных количественных) методов. Оборотной стороной этой медали оказались и упрощенность анализируемых явлений, и излишняя формализация используемых моделей, которые практически полностью утрачивали связь с реальным поведением животных. По саркастическому выражению одного из американских психологов Н. L. Teuber (цит. по: Bitterman 1960: 61), «камера Скиннера – это способ бескровной декортикации, который воздействует как на животное, так и на экспериментатора, причем на последнего – необратимо».
Эти особенности чутко уловила А. Пепперберг. По ее словам, в то время (1970-е гг.) «согласно господствующему направлению в психологии – бихевиоризму, животных считали автоматами, не обладающими большими способностями или вовсе лишенными способности к познавательной деятельности или мышлению».
Между тем в те же 1910-е годы, что и В. Келер (параллельно и независимо от него), основоположница отечественной зоопсихологии Н. Н. Ладыгина-Котс установила, что шимпанзе не только могут обучиться тонкому различению цветовых и др. стимулов, но способны и к важнейшей операции мышления – обобщению. То есть они могут мысленно объединять предъявляемые им стимулы по общим для них существенным признакам и абстрагироваться от признаков второстепенных.
Открытие феномена инсайта и способности к обобщению проложило путь двум основным направлениям в современных исследованиях мышления животных. Одно из них пытается выяснить, могут ли животные без подготовки, без проб и ошибок, без предшествующего опыта экстренно (путем инсайта) решать совершенно новые задачи. Другое направление анализирует способность животных к обобщению, к формированию понятий, т. е. исследует зачатки абстрактного мышления, а следовательно, затрагивает и вопрос о предпосылках возникновения речи.
Но, несмотря на появление и увеличение числа объективных доказательств, гипотеза Ч. Дарвина о наличии у животных зачатков мышления продолжала встречать почти такое же активное неприятие, как и в момент своего появления.
К 1970-м годам, когда А. Пепперберг начинала свою работу, в изучении мышления животных, в том числе и птиц, имелись свои серьезные успехи, и представление о примитивности психики животных было в значительной степени поколеблено. В частности, О. Келер еще в 1930—1950-е годы обнаружил, что не только человекообразные