Цивилизация. Влад Малышев
ко входу во дворец.
Мы ступили на лестницу, и тут мне довелось увидеть самую прекрасную женщину, какую я лицезрел когда-либо в своей непутевой жизни.
Ко мне спускалось существо неописуемой красоты. Два больших пронзительно-голубых глаза уставились на меня с нескрываемым любопытством. Неожиданно незнакомка улыбнулась, продемонстрировав умилительные ямочки на щеках, и я понял, что как бы сногсшибательно она не выглядела, ее основное достоинство – это воистину небесное обаяние.
– Это Маат, моя жена и по совместительству богиня справедливости, – представил Тахути свою супругу.
В ее одеянии, так же как и в одежде моего спутника, преобладали синие тона, разве что они были чуть светлее и ярче. На ней было длинное платье, накидка с нежно-голубой подкладкой, тугие черные волосы окружал сияющий обруч, который нес откинутую назад полупрозрачную фату и пышное страусовое перо.
– Очень приятно… Ани, – смущенно промямлил я.
– Ты наконец-то нашел писца, дорогой, – просияла Маат. – О, ты так долго его искал.
– Да уж, пришлось попотеть, – не стал возражать Тахути, – но, надеюсь, оно того стоило.
Я надулся как индюк на пороге птицефермы, и мы все втроем отправились вверх по ступеням. Мы вошли в неприлично огромный зал, потолок которого поддерживали испещренные иероглифами золотые колонны в несколько обхватов. По форме они напоминали стебель тростника. Кроме них не наблюдалось никаких особых излишеств. Наверное, это была прихожая.
В следующих комнатах было не менее просторно, правда, колонны там стояли не золотые, а бирюзовые или нефритовые. Поверхность пола была расписной, но это как-то не сразу бросалось в глаза. Легкие узоры и незамысловатые рисунки зверей и птиц как будто бы начинали проявляться лишь только тогда, когда кто-то на них смотрел.
– Между прочим, так оно и есть на самом деле, – угадал мое недоумение Тахути, – картины оживают, если появляются зрители.
Я даже не нашел, что ему ответить, и удивился молча.
Стены дворца были сложены из прямоугольных монолитов, покрытых неким однородно светящимся составом, испускающим нежные, чуть зеленоватые, лучи. Однако стоило мне на миг замешкаться возле одной из таких «голых» стен, как мимо тут же пронеслась быстроногая газель, обдав жаром своего разгоряченного тела. Я увидел саванну и далекие темные горы на горизонте. И вдруг все разом исчезло. Я уставился на Тахути с видом параноика неподдающегося лечению. Но тот в спешке махнул рукой – дескать, объясню как-нибудь на досуге.
Пожав плечами, я продолжил изучение особенностей жилищ богов, не пытаясь больше задавать немые вопросы, отвлекающие хозяев.
Что касается мебели, наличествующей во дворце, ручаюсь, любой антиквар согласился бы отдать душу дьяволу за последнюю табуретку из этих сказочных гарнитуров. Залюбовавшись окружающей меня роскошью, я едва не пропустил момент, когда надо было нажать на тормоза. Но хозяин дворца, осведомленный, надо полагать, о моей рассеянности не хуже чем я сам, вовремя схватил очарованного странника за руку.
– Куда