Суженый, приди ко мне. История встречи со своей Половинкой. Евгения Перышкина
Меня оставили лежать, а сами снова ушли на кухню. И закрыли там дверь. Что я чувствовала, описывать, пожалуй, не нужно. Слезы, обиду на Нуриттена, сожаление о содеянном, злобу на гостей. Думаю, комментарии излишни.
Через какое-то время Нуриттен подошел ко мне, достал кляп. «Будешь еще так делать?» – спрашивает. «Нет, не буду», – проговорила я. Но меня не развязали. Дали еще полежать. Где-то через час гости ушли. Тогда меня развязал мой будущий жених. Я молча собрала вещи и ушла в общежитие. Это было лучше всего. Примерно через два дня нарисовался Нуриттен. Мы поговорили. Все выяснили. Даже посмеялись.
Катя и Нуриттен помирились. Простили друг другу все. Но Нуриттен больше ее не рисовал. Ото всего его творчества у Кати сохранилась только парочка набросков.
Турецкая невеста
…Все обиды были позади. Я ехала в Турцию. Мой друг Нуриттен, как будущий жених и муж, хотел показать меня своей семье. Признаюсь, было страшновато: а вдруг не понравлюсь?
Я должна сказать, что перед поездкой мы с Нуриттеном посетили моих родителей. Мама должна знать, с кем отпускать свою дочь. Нуриттен привез полный кулек продуктов, кулек фруктов. Он был вежлив и корректен. Мама и папа видели, что их дочь очень увлечена своим ухажером. Глаза сияют, у того вроде тоже.
Несколько слов о родителях Кати. Это простые люди интеллигентных профессий. Мама всю жизнь проработала бухгалтером и экономистом. Добывала хлеб своим бесконечным трудом. Папа из каменщиков сделал себя специалистом-тренером по шахматам. «Сделал себя» означает, что сам научился играть в шахматы, получил высокий разряд, сам написал программу обучения подопечных, сам приложил усилия для открытия шахматного клуба в своем поселке. Они, безусловно, были бы рады хорошей судьбе и сложившейся жизни своей дочери, поэтому благословили Катю на поездку. И если опасения у них при этом и имелись, то Катя о них ничего не знала. Боялись, наверное, спугнуть «птицу счастья».
Его семья жила далеко в глубине страны, в обыкновенном провинциальном городе Газиантепе. И чтобы попасть туда из Стамбула, мы должны были ехать всю ночь на автобусе (железной дороги, как известно, в Турции нет).
Путешествие, занявшее более 12 часов, так меня утомило, что, когда мы достигли Газиантепа, я хотела только одного – спать. Но впереди меня ждала встреча с семьей старшего брата Нуриттена – Мехмеда, и мое желание я положила в сундучок.
В доме брата (он встретил нас на автовокзале) Нуриттен представил меня Айше, жене Мехмеда, их одиннадцатилетней дочери Ниде и четырехлетнему сыну Мурату, которые мне сразу очень понравились. Мы прошли в гостиную, и мне показалось, что я попала в музейную залу, в которой были выставлены позолоченные чаши и блюда на низких резных столиках, роскошный диван, величавые кресла и стулья с высокими спинками…
После завтрака, довольно приторного (я ещё только начинала привыкать к турецкой кухне,