Чудеса у меня под ногами. Очерки о находках. Дмитрий Коваль
собаку на таких костях не проведёшь. Мухтар с удовольствием грыз только те ископаемые кости, которые накануне зарыл в землю сам.
Понюхав мамонтячью кость сам, я лишний раз удостоверился в том, что ничем съедобным она не пахнет. Кость издавала стойкий запах сырого песка и окисляющихся сульфидов железа. Некоторое время спустя я окрестил эту специфическую ароматическую смесь «запахом древности».
Нижняя челюсть мамонта с зубами. Фото из архива Кременчугского историко-краеведческого музея.
Осенью того же года я осуществил раскопки в Мало-Кахновском карьере и обнаружил ещё один зуб мамонта непосредственно в месте своего коренного залегания. Это позволило мне установить, что почти все останки мамонтов, а также других современных им животных, происходят из песчано-галечных отложений палео-Днепра. В древний Днепр они, как и вмещающий их галечник, попали из размытых отложений приледниковых равнин.
В том же 1983 году фрагмент зуба мамонта был найден мною непосредственно в ледниковых отложениях (глина, содержащая обильное количество гальки и валунов), обнажающихся в Крюковском карьере. В отличие от предыдущих находок, имевших серо-чёрную окраску, этот фрагмент был окрашен в палево-жёлтые оттенки.
В мае следующего 1984 года я наткнулся в Песчанском карьере на обломки бивня мамонта. Это была целая россыпь мелких и хрупких фрагментов. О том, что это был именно бивень, нетрудно было догадаться по концентрически-слоистому строению отдельных обломков. Большинство же их было похоже на щепки, оставшиеся после колки дров. Но эти «щепки» состояли из вещества, очень похожего на вещество зубов мамонта – дентин. Вероятно, бивень изначально залегал в сильно обводнённом грунте и был насыщен влагой. Ковш экскаватора, зацепил его неудачно, разрушив на несколько фрагментов. Затем обломки бивня долго пролежали на поверхности и, высыхая, растрескивались и рассыпались на мелкие кусочки.
Не повезло этому бивню. Но всё-таки я собрал несколько десятков его обломков, заинтригованный необычными сине-зелёными корочками, которые пятнами покрывали их. Цветом и бархатистым отливом эти корочки очень походили на хвостовые перья петуха или павлина. В природе этих налётов я разобрался не сразу. Но, в конце концов, удалось установить, что сложены они фосфатами железа и меди, которые образовались в результате химического взаимодействия между сульфатами упомянутых металлов, растворёнными в грунтовой влаге, и минеральным веществом бивня.
Кстати, мой приятель, отец которого работал водителем самосвала в Песчанском карьере, позже рассказывал мне, что однажды один экскаваторщик нашёл там целый бивень. Находку отнесли в краеведческий музей.
Одна из костей, подобранных мной на Мулянке в 1982 году, тоже оказалась обломком бивня. Обломок был небольшой – сантиметров двадцать в длину, пять-шесть в ширину и около сантиметра толщиной.