Ева Уик. Книга вторая. Остров добрых пьяниц. Елена & Михаил Крамер
не знаю, вроде как и не было.
Я отвечал, что воспоминания о прошлых амурных делах – как коксующийся уголь. Они нужны, чтобы бросить их в топку моих размышлизмов, переварить и выплюнуть на страницы порноэпопеи.
– Это не очередная сучка, как ты говоришь. Это уголь, – писал Лоре в ответ. – Перечитываю первую «Как трахнуть мужика». Освежаю память. На мне твое платье и колготки.
– Это опасная ситуация, – отвечает Лора. – При полном параде.
Отвечаю смайликом с ангельским нимбом над головой.
– Первая – дьявольская книга, – пишет Лора.
Проходит полдня.
Шлю сообщение:
– Перечитал первую… В шоке.
– От чего – ужаса или своей гениальности? – уточняет Лора.
– Ужаса.
– Теперь ты меня понимаешь?
– Не могу подобрать слова, чтобы окрасить в какой-либо цвет эту писанину… Сомневаться начинаю в своей нормальности. Ты очень смелая, что решилась быть со мной.
Когда закончили первую «Как трахнуть мужика», мы с Лорой пребывали в эйфории: Лора тащилась от моего ума, я от собственной гениальности. Мы кувыркались в лучах будущей славы. Обостренное чувство справедливости, зарожденное на полях сражений – военных, политических и бытовых, – сподвигло меня сделать Лоре предложение. Ведь книга наверняка принесет солидные дивиденды. Каждая строчка рукописи была прочитана и утверждена или наоборот отвергнута Лорой. Значит, она соавтор. И значит, мы имеем равные права. И в будущем на нашем фантазийном острове будем вместе пользоваться благами от этого порнографического нечто. Понимая, что только официальный брак узаконит наши отношения, сказал: «Выходи за меня замуж! Мы будем одной юридической семьей. Под своим именем я не решусь издаваться лет сто, поэтому все права на книгу будут у тебя». Лора писала, что у нее горит адское пламя в сердце, надо купить шампанского и отметить завершение работы над «дьявольской» книгой. Первые главы «Истории Лоры» мы писали под прессингом нерешенных бытовых проблем. Это опаснее, чем бегать под обстрелом на позициях одной непризнаной республики на границе с Украиной. Или снимать жуткий репортаж о торговле нерожденными детьми «из утробы на прилавок». Бытовая неустроенность более испытывает женское терпение… Я впадал в депрессии: логика рушилась, приходящие мысли после выкуренной сигареты становились уходящими. Неделя до Лориной зарплаты, а на счетах ноли. Все в кучу: бедность, прошлое блядство. И нынешняя любовь с литературным редактированием. Лору нельзя было обмануть. Себя я обманывал регулярно. Лорина правда заставляла меня переписывать и переписывать тексты, собирать в главы осколки логики.
– Странное впечатление от прочитанного, – писала Лора, когда я отправлял ей части рукописи второй книги. – В «Истории Лоры», нет самой Лоры. Снова твои «бывшие». Лора проходит эпизодом… Пишешь шикарно, мне нравится. Но к Лоре эта книга