Ева Уик. Книга вторая. Остров добрых пьяниц. Елена & Михаил Крамер
Лоре. И мы готовились ее провожать…
Поселившись на этом обдуваемом с четырех сторон диком острове с алеутским названием Уналашка, мы решили открыть питейное заведение, где бы я работал барменом, протирал белоснежными полотенцами стаканы и разливал шотландский виски уставшим от океанских странствий морякам. Мы купили старый полуразрушенный сарай-склад, отремонтировали, завезли оборудование. В бар стали захаживать моряки. Местные прозвали бар рыбацким.
Появились завсегдатаи.
Как-то раз забыл на барной стойке нашу с Лорой книжку. Кто-то стал листать. Раздался гомерический моряцкий хохот: «Как про секс пишут. Откровенно! Захватывает. Можно почитать?»
Потом я стал читать вслух. Но начал со своих военных рассказов. Они почему-то не вдохновили народ. Вернулся к порнографической теме.
Иногда мне хотелось потрепаться: я выпивал с кем-нибудь порцию скотча, говорил, что это за счет заведения, и начинал рассказывать о своих похождениях. Например, об одной девице с сайта знакомств, которая села ко мне в машину, сразу полезла в штаны, а когда увидела, что я в женских колготках, ахнула! Стянула с меня штаны прямо за рулем… Водители грузовиков и пассажиры автобусов фотографировали на телефоны – сверху им было все хорошо видно.
Бывалые моряки удивлялись: «Сколько же народу ты перетрахал!»
В августе свежо – ветры всегда дуют на Уналашке, – мы в толстовках и непродуваемых штанах. Лора собрала горсть камушков, размахнулась и бросила в шелестящую океанским прибоем волну.
– Вот вам, морские Боги, подарок от меня! Спасибо за радость любви на вашем острове.
Мы бредем по шуршащей гальке. Я поднимаю и бросал в воду тяжелые голыши, думаю о моем счастье с этой женщиной, такой необычно-смелой, необычно-красивой. Любовь способна творить чудеса, вдалбливали читателям классики литературы.
– Знаешь, как силен у животных инстинкт размножения, – говорю я. – Однажды попали с учеными на лежбище морских котиков на русских Командорах: зазевавшись я подошел близко к гарему, который охранял свирепый секач. Трехсоткилограмовая туша кинулась защищать своих ластоногих жен – зубы зверя щелкнули в миллиметре от моей ноги. Потом ученые объяснили: если бы мы оказались на лежбище пару дней назад, то судьба не подарила бы этого миллиметра, и секач под действием гормонов, сносивших ему башку, схватил бы меня за ногу и зашвырнул метров на десять. Инстинкт размножения у животных так же силен как и слаб – он действует лишь определенное время. Растет. Угасает. Животные большую часть жизни едят и спят. У людей же тяга к сексу еженощная – чем больше секса, тем больше смысла.
– А у нас с тобой теперь есть смысл, – Лора прижимается ко мне.
– Какой же? – обнял Лору, прикрыв ее от холодного ветра.
– Бар.
– Да, «Дикарка», – задумчиво произнес я. – Обломки великолепной «Wild», наверное, вынесло на какой-нибудь малазийский