Допустимая погрешность некромантии. Тальяна Орлова
чтобы задать этот давно животрепещущий вопрос.
– Вечно голодный дух! Очень быстрый и очень сильный. Против гаки только с огнеметом устоять можно. Она сожрет нас, Оль…
Здорово. А у меня еще и руки за спиной связаны. Может, попытаться сбежать? Определение «очень быстрая», правда, смущало. И точно. Звук нарастал вихрем – еще несколько секунд назад звучавший издалека, он теперь слышался совсем рядом. Как разгоняющийся сквозь заросли самолет, в самом деле. И еще через мгновение я увидела…
Тварь затормозила в трех шагах от меня и улыбнулась. Она действительно улыбалась самой настоящей человеческой улыбкой! И ничего, что передвигается на четвереньках, какими-то резкими прыжками. И ничего, что на ее теле нет одежды. Гака была человеком! Изуродованным жуткой гримасой, совершенно лысым, но человеком! Это зрелище оказалось самым страшным из того, что я успела повидать. Чудовище должно оставаться чудовищем! И уж точно не должно улыбаться…
Когда тварь начала медленно передвигаться вперед, я не выдержала. Сорвалась с места в сторону, даже не думая о том, что убежать не смогу. Возможно, наоборот – только спровоцирую в ней азарт. Но и оставаться на месте я не могла. Расслышала за спиной леденящий душу гогот. Заметив впереди огонь, рванула туда. Перепрыгнула через голубое сияние, остановилась и заозиралась в поисках людей. Облегченно выдохнула, когда увидела Эльрика. Он не выглядел ни испуганным, ни запыхавшимся. Даже руки на груди сложил, чтобы дополнить самоуверенный образ. Оглянулась – гака, натолкнувшись на светящуюся полосу, обреченно заныла. Принюхалась. Потом поползла вдоль. Эльрик вскинул руку и повел ее по воздуху – как если бы пальцами рисовал – и полоса голубого огня потянулась дальше. Он приблизился ко мне и замкнул окружность. Судя по тому, что гака перестала улыбаться и теперь нервно подпрыгивала, преодолеть эту преграду ей было не под силу.
– Как ты меня нашел? – я задыхалась.
– Я на мага учусь, выпускной класс. Считай, что тебе очень повезло с этим.
Хватило лишь одного взгляда на тварь, чтобы желание съязвить пропало. И ведь я не боялась смерти – наоборот, даже рассчитывала, что этим и выпутаюсь из неприятностей. Но когда смерть – да еще и с человеческой улыбочкой – совсем рядом ходит, то думать о преимуществах гибели не получается. Да и не слишком хочется быть… сожранной. Это уж совсем неправильная смерть.
– Ты можешь ее убить, Эльрик?
Он тоже оглянулся на тварь, пожал плечами.
– Ранить точно смогу. Она этого огня сильно боится. Но пока орать будет, другие сбегутся.
– И что нам тогда делать?
– Ничего. Спокойно спим до утра. Она или вовсе уйдет, или при свете дня станет слабее – тогда я с ней уж легко справлюсь. И потом мы идем к некроманту.
– Нет!
– А-а… Ну, тогда я утречком ухожу, а тебя туточки оставляю. Ты со слабой гакой справишься?
Меня обуревала злость:
– Развяжи мне руки!
– И что, думаешь, это поможет? – он снова смеялся. Да что он за человек такой – что бы ни случилось, постоянно хохочет?
Я не стала на этот раз приглядываться к оскаленным