Хризалида. Безграничный. Джон Голд
Могу сказать с уверенностью, что ты в сознании, но мозговая активность говорит о том, что ты в полукоматозном состоянии. Словно твой разум размазан тонким слоем по всему сознанию. Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Есть хочется. – Мысли путались, но кое-что немного омрачало обозримое будущее: наверное, Клод заставит проплыть меня четыре километра, если не явлюсь на физиотерапию.
– Значит, не хочешь говорить. Видимо, это касается эксперимента.
Никому никогда я не раскрою информацию о себе. Всю правду обо мне должен знать только один человек, которому я доверяю больше всего. И даже на этот шаг я пошел ради того, чтобы подстраховать себя на случай очередной потери памяти.
В прошлый раз у моего дерева в Курзе активировавшийся резонанс едва не убил меня. Из-за полученных повреждений мозга полное восстановление тела затянулось на месяц дольше положенного. Риск был всегда, а теперь, когда я попал в Серые Земли, он существенно возрос. Нейросеть позволит отслеживать состояние мозга в реальном времени, а в случае травмы подскажет медботам, как меня лечить.
Вход.
И снова я, серый пепел под ногами и абсолютная тишина. Урон от ауры не изменился, а значит, его источник стабилен и неподвижен. Голод не появился, хотя физическое тело у меня есть. С противников ничего не падало лутом, значит, мне надо пройти испытание только имеющимися силами. Но, как говорил Уве Грааль: «Миром правит тот, кто мыслит по-новому».
Я снова вернулся в зону испытания и удивился, увидев сразу четырех противников. Значит, у каждого участка есть своя «зона отдыха» с ментальным уроном. Гнев также резко усиливался по сравнению со стартовой площадкой. Но каждый раз при возвращении бой будет идти со всеми противниками.
Сейчас биться было легче, несмотря на возросшее количество противников. Оуни и Грюнта я мог убить с одного удара, усилив заклинание. С наемниками намного сложнее. Если одного из них оглушить, то через три секунды он умрет, еще через три – появится новый. Приходилось в одного из противников кидать заклинанием телекинеза, как это делал архимаг, со вторым драться до смерти.
Прошел час, второй, третий, пятый, и я уже знал все уловки противников. Но и они учились тому, как со мной драться. Противник уже вычислил, что моя слабость – колотые атаки разбойника и яд на его клинках. Но у меня совершенная защита, огромная скорость восстановления маны, а также щит и меч. Гнев не уходил, а лишь сильнее давил на психику. К счастью, у человека есть удивительная способность – адаптация. Мозг привыкал к постоянному потоку немотивированного гнева и начинал искать способ подавить его. В сознании зародилось подобие точки отсчета для шкалы гнева. С каждым ударом, с каждым убийством противника и его возрождением я все четче представлял норму, точку спокойствия. Прошло еще часов пять, прежде чем я начал замечать, что чем лучше я контролировал гнев, подводя его к нулевой точке, тем больше времени проходило между убийством и респавном противника.
– Бинго!
Ключ