Бедные дворяне. А.А. Потехин
дом пустой и оставили… Ну, вы выведете меня из терпения: уж я вас поверну… я вас всех в солдаты отдам, всех передеру, мерзавцы, всех на поселение сошлю… Ну, что стали?… Подите вон… Эй, погодите… Позови ко мне Марфу… А ты подай трубку… Нет, уж я вас распустил, надо за вас приняться… Погодите вы у меня…
В кабинет вошла женщина лет 45, в ситцевом платье, затасканном и засаленном, застегнутом только на два крючка, за отсутствием прочих, чрез что образовалась прореха, сквозь которую виднелась грязная рубашка. Голова ее была повязана большим шерстяным платком, концы которого обмотаны вокруг шеи и завязаны сзади. На добродушном, но бледном и худом лице смотрели большие впалые глаза как-то тускло и робко; грязные, грубые руки держала она неловко, локти врозь, точно не знала, куда их девать, и беспрестанно подергивала пальцы. Это была ключница и домоправительница Комкова, старшая женщина в доме.
– Что это, Марфа, совсем ты людей избаловала, – с упреком сказал Комков. – Как это можно: приехал я, ни одного человека нет в комнатах, встретить было не кому… На что это похоже…
– Да обедать ходили! – отвечала Марфа, перебирая пальцы.
– Да что из этого, что обедать ходили, все-таки не следует дома пустого оставлять…
– Да я в комнатах оставалась…
– Так хоть бы ты нас встретила…
– Я думала, что тамоди выбежал кто из кухни: ведь видят, что барин приехал…
– Ну вот видишь, а между тем никто не выбежал… Да и тебя не было… Я кричал, никто не отозвался…
– Нет, я точно была… да увидела, что вы приехали, так побежала кликнуть людей-то…
– Ну вот видишь: сама побежала, точно некого было послать…
– Да и то никого не было… Все разбежались…
– Видишь, ты как всех избаловала: сама должна дом сторожить, сама за людьми по кухням бегать… Ничего тебя не боятся… Зачем ты их балуешь…
– Да уж воля ваша, Яков Петрович, я уж и сама не знаю, что мне и делать: совсем народ избаловался… Ничего не слушаются… Говорю, говорю, а они не слушают и внимания не берут…
– Да кто не слушается? Ты только мне скажи…
– Да кто? Все не слушаются…
– Как это можно, чтобы все не слушались… Оттого и не слушаются, что ты сама не умеешь распорядиться… коли кто не послушался, ты бы приказчику сказала…
– Да и то уж говорила… Наговоришься ли каждый раз?… Вот пыль в комнатах, так и ту всякий день сама сметаю: никто не хочет полов вымести…
– Ну так вот видишь: не сама ли ты виновата?… Сколько раз я тебе говорил, что ты только заставляй, а сама не делай… Ах, дура какая!
– Уж я не знаю, что мне и делать… кажется, старания моего довольно: из последних сил бьюся…
И Марфа, доставши конец платка, которым повязана была ее голова, вытерла навернувшиеся на глаза слезы.
– Ну, вот заплакала… да разве я тебе про то говорю, что ты не стараешься… Эх, надоела… Ну, отстань плакать… Скажи-ка лучше: есть ли у нас какие припасы: ко мне гости сегодня приедут…
– Да какие припасы… Без вас-то я