Самоходчики. Сборник
оторвало. Механика-водителя насмерть, а я со стороны взрыва был, вот взрывная волна пошла не прямо, а на механика-водителя.
Вы от пушки слева были?
Да, я сидел с левой стороны, а мина взорвалась под стеллажом. Первое время, после взрыва, я вообще ничего не слышал. Ощущение такое, будто весь в огне. Из уха кровь льётся, левая половина вся в земле, гари и копоти. Первая мысль была— ну всё, отвоевался. Минут через 10–15 начал немножко приходить в себя, стал слышать на одно ухо. Привели меня в санчать – оказалось у меня лопнули барабанные перепонки. Впоследствии я демобилизовался – так закончилась для меня война.
Интервью: Артем Драбкин
Лит. обработка: Александр Дитрих
Федюнин Иван Васильевич
Давайте, начнем с самого начала, с 1941 года?
Я жил в Туле, учился в электротехническом техникуме, был учеником электрика, а потом стал электриком. Когда началась война, мне было 17 лет, я работал на патронном заводе. В октябре месяце, когда немец подходил к Туле, завод начали эвакуировать. Я принимал участие в эвакуации. Мы вместе с отцом и дядей погрузились в предпоследний эшелон. На станции Узловой эшелон разбомбили. Были жертвы. Отец и дядя решились податься на свою родину. В Тульской области жила бабушка, мы пошли туда. Шли пешком четверо суток. По дороге я в первый раз своими глазами увидел немцев. Идет колонна немецких машин. Это октябрь месяц. Заморозки. В машине сидят немцы, и немцы или наши в форме советских красноармейцев. В форме с треугольничками. Поразились мы.
Немецкая была колонна?
Да, немецкая. Две такие колонны мы встретили. Видимо, немцы, предвкушая победу, на тех солдат, которые выходили из окружения, из Рязанской области и других мест, не обращали внимания. Они даже ехали вместе с немцами, чтобы дома оказаться.
Федюнин Иван Васильевич
Когда мы пришли в Ефремовский район, фронт уже приблизился. Раскаты артиллерийские слышно было. В селе, где жила бабушка, размещалась 137-я стрелковая дивизия. Я своими глазами видел Крейзера, героя Советского Союза.
С Запада гнали скот, чтобы врагу не достался. Кормить его было нечем, и по полям бродили лошади, коровы, овцы. Вот мы и завели себе корову и овец. Я лошадь завёл. В нашем районе военкомата не было, и, когда немцы стали подходить, все мужики призывного возраста подались куда-то в сторону, в другой район в Рязанскую или Липецкую область, за Дон. Патриоты были – Родину надо защищать. Ушел и мой отец.
Затем район был занят немцами. Они оставили охрану, а войска ушли.
Один раз, вечером, приходит наш офицер и говорит:
– Мамаш, сыночек у тебя есть?
– Есть.
– Где он?
– Да, вон на печке лежит.
– Ну-ка, вставай! Ой, какой взрослый. Ты, может быть, знаешь, как дойти до такого-то населенного пункта?
– Конечно, знаю, я ходил туда пешком.
– К тебе придут ребята, ты их проводишь.
Ночью,