В огне революции: Мария Спиридоновна, Лариса Рейснер. Елена Майорова
многие выступления большевиков, которые вначале ещё могли быть расценены как акты «революционной борьбы пролетариата», в реальности часто превращались в обычные уголовные акты индивидуального насилия. Анализируя террористическую деятельность большевиков в годы первой русской революции, историк приходит к выводу, что для большевиков террор оказался «эффективным и часто используемым на разных уровнях революционной иерархии инструментом».
Поначалу партии большевиков на партийные и личные расходы делали пожертвования крупные фабриканты, богема и даже приближенные ко двору. Это считалось признаком хорошего либерального тона. Но после первой революции поток пожертвований иссяк. Пришлось изыскивать новые средства для пополнения партийной казны. Ленин публично объявил допустимым средством революционной борьбы грабеж и идеологически обосновал «отнятие правительственных денежных средств для обращения их на нужды восстания». Большинство исследователей считает, что большевики были единственной социал-демократической фракцией в России, прибегавшей к экспроприациям (т. н. «эксам») организованно и систематически. Характерно, что среди радикалов всех направлений РСДРП практиковалось присвоение партийных денег, но особенно преуспели в этом большевики.
Только с декабря 1905 года по июнь 1907 года в Закавказье было совершено пять вооруженных ограблений казначейств. Руководителем всех «эксов» являлся Сталин, который зачастую занимался грабежом для себя. Изъятием денег у правительства занимался Симон Аршакович Тер-Петросян (1882–1922), по прозвищу Камо, который проводил самые крупные «эксы». Соратники по партии называли Камо безумным, но считали его невероятно удачливым террористом. Ленин познакомился с ним в марте 1906 года и поручил закупить и привезти в Россию оружие. Но где взять деньги? «Тифлисский „экс“ 25 июня 1907 года – самая известная „революционная работа“ Камо. Добро на этот „экс“ дал сам Ленин, скрывавшийся тогда в Финляндии, „мозгом“ акции считают Сталина (по словам Ленина – „замечательного грузина“), а Камо, переодетый в офицерскую форму, непосредственно руководил операцией на месте. Среди дня на людной Эриванской площади два десятка бандитов расстреляли конвой и закидали его бомбами, затем выволокли из карет мешки с деньгами и скрылись. Вся площадь была залита кровью и завалена дымящимися человеческими и конскими внутренностями. Похищенные 250 тысяч рублей (сегодня это примерно 8–9 миллионов долларов) Камо привёз Ленину в Куоккалу. Правда, согласно полицейским и казначейским документам, похищено было 340 тысяч рублей, куда делись остальные 90 тысяч – неизвестно. Честный Камо все до копейки отдавал в партийную казну. Маловероятно, что их присвоил кто-то из налётчиков – у Сталина и Камо такие штучки карались смертью. Камо однажды зарезал как барана заподозренного в измене товарища, рассёк ему грудь и вырвал ещё бьющееся сердце. Он специализировался на физической ликвидации тех, кого товарищи по партии подозревали