Лан-Эа, властитель небес. Том первый. Елена Александровна Асеева
темноте, приглушившей все краски, мои глаза не только видели, но и с легкостью различали цвета. Это еще была одна моя способность, хотя многие мои сродники считали уродством. Ибо в красно-розоватых моих радужках находились, не присущие людскому роду, поперечно продолговатые, щелевидные с рядом отверстий пурпурные зрачки. Днем они стягивались в узкую полоску, а вечерами приобретали круглую форму. У меня имелись также дополнительные веки, которые располагались во внутренних уголках глаз, и, наползали на глаза в случае сильных ветров, когда пыль била в лицо, давая возможность мне видеть всегда хорошо. Наверняка, это смотрелось уродливо для моих родственников, но мне помогало выжить, и, ни раз.
Впрочем, сейчас густой алый дым, точно плывущий перед моими глазами порой смыкал видимость, а к кроваво-горьковатому привкусу во рту добавились плотные корочки язвинок пролегших на моих губах, потому и их стало сложно смыкать.
Теперь я, уже все чаще, соскальзывая, падал и даже не перемещался на карачках, а, пожалуй, что полз на брюхе, цепляясь руками за ветки кустарников, мхов, глыбы камней и подтягивая собственное тело. Леденящий ветер ссыпал мне в лицо пыль и перетертый мелкий камень, и кажется кристаллы чего-то ледяного, болезненно ударяющегося о кожу лица. Холод окутал мою спину, ноги, которые я перестал чувствовать, он словно стер до дыр кожу на подушечках пальцев, ладонях так, что они теперь не просто болели, а были охвачены колючим жаром.
А я сквозь легкую алую дымку, кою видимо сформировали наползшие на глаза дополнительные веки, в расщелине, которую образовали два плотно сдвинувшихся между собой больших камня, наконец, увидел узкую дыру. Черная, она, словно переливалась в опустившейся ночи, спасением моей жизни. Потому я сделал последний рывок, и, поднявшись на карачки, пожалуй, что в два прыжка достигнув той щели, рывком протиснулся сквозь нее, внезапно почувствовав дикую боль в спине, ногах, коленях, руках.
Мне, кажется, я успел еще вскрикнуть, а может только закашлять…
Это все было в тумане, густом алом тумане, в оном я потерял ориентацию верха-низа.
Глава третья
Да, только алый туман, точнее даже дым окутывал меня не долго, и ему на смену сначала пришла густая тьма, а потом передо мной наблюдаемо завертелся небольшой цилиндрический предмет с заточенным нижним концом и веревочкой сверху, которая точно подхлестывая, приводила его во вращение. Сине-фиолетовая поверхность сейчас словно выплыла из вращения этого предмета и расширилась до нескончаемых пределов, оные даже мое зрение, пожалуй, имеющее круговой обзор, не могло охватить, приметить какую-либо его законченность. Космос буро-белесыми вспученностями густого пара (формируя и тут ровно возвышенности горных круч) закручивался вокруг меня, точнее моего перламутрово-серебристого сознания, сохранившего форму тела и, как мне думалось, лица. Хотя находясь в этом состоянии, я не мог наблюдать своего