Январежки. Мария Фомальгаут

      Её зовут Элизабет.

      Я уже знаю, что это она.

      Я слышу её шаги. Там, на лестнице. Я уже знаю, что она свернет в мой кабинет, наивная, думает, я храню чертежи в кабинете…

      Ступаю за ней.

      – Чему обязан столь поздним визитом?

      Оборачивается, ага, вот мы какие, мы вооружены, оказывается…

      …замираем в полушаге друг от друга, направляем кольты….

      …часы бьют полночь.

      …выдыхаю.

      Говорю.

      Вслух:

      – Сегодня мой день.

      Он уходит.

      Он. Тот. Другой. Затаивается где-то в глубинах моего сознания, ждет своего часа.

      Понимаю, что сказал это хором с Элизабет… уже не Элизабет.

      Обнимаю Агату. Сначала обнимаю, только потом спохватываюсь, что даже не проверил, Агата это или еще Элизабет.

      Нет.

      Агата.

      Целует меня, чуть прикусывает нижнюю губу.

      Идем ужинать.

      И спать.

      У нас вся ночь впереди.

      И весь день.

      Потому что завтра выходной.

      И мы проснемся около десяти, и приготовим завтрак, а потом посидим на веранде, и до ближайшего рынка сходить надо, и в театр, и неважно куда, лишь бы вместе, а может, так никуда и не выйдем, увлеченные друг другом, а потом еще вечер впереди, а потом Агата уйдет ближе к полуночи, поцелует меня – и уйдет, чтобы ни в коем случае не остаться после полуночи.

      Сквозь сон я услышу шум мотора.